– Возьми, – улыбнулся мужчина. – Он твой по праву. Пойдем. Нам нужно многое обсудить с Нефилимами. Когда-то Атланты жили здесь. Они и Аннунаки воздвигали пирамиды. Люди не способны создать такую красоту. Нехбет расскажет то, что нам известно.
Взяв за руку, Анубис повел меня по темному лабиринту, и я с удовольствием отметила, что вижу абсолютно все. Глаз Гора не подвел. Я на секунду остановилась и, взглянув в глаза красивого мужчины, сказала:
– Мне хорошо с тобой. Я хочу, чтобы ты помнил это.
Он обнял меня и впился в мой чувственный рот, оставляя на губах приятный вкус перечной мяты.
Нибиру
***
Демиан
Я сидел на опустевшем берегу нашего озера, которое теперь превратилось в кипящую лаву. На поверхности воды образовались мелкие кратеры. Густая оранжевая жидкость поднималась вверх небольшими волнами и билась о песчаный берег, отбрасывая горячие обжигающие капли. Попадая на мои руки, они оставляли на грубоватой коже глубокие ожоги, но боли я не чувствовал. После невероятно громкого, словно нечеловеческого крика Кьяры, озеро стало похоже на кровавое бурлящее месиво.
Усмехнулся, вспомнив, что сестра-близнец моей любимой женщины не совсем человек. Сейчас я даже не мог понять, кто есть кто. Я смотрел вдаль пустым и затуманенным взглядом. На то самое место, где однажды занимался любовью с ней. С женщиной, которую безумно и неистово любил. С той красивой желтоглазой нимфой, что отдавалась мне каждый раз, как в первый.
Что я сделал? Зачем я снова переступил черту? Меня не околдовали, не заставили. Я сам пошел к Айке и бегал к ней не один год. Каждую ночь я искал утешение в жарких объятьях рыжеволосой девчонки. Которая с готовностью отдавалась мне. Похотливая и порочная Айка манила округлыми формами и готовностью раздеться, как только мои ноги переступали порог ее миленького дома.
Сейчас я вдруг понял, что даже не знаю, откуда появилась рыжая. Кто был отцом девушки Нефилима? Ангел? А может, она одна из тех, кого создавали Аарины? Я ни разу не спросил ее, как она попала на Голубую Планету. В день страшной битвы мы увели всех Нефилимов на Нибиру, и ее я среди них не видел. Хотя, возможно, она чья-то дочь. Какая, к черту, разница? Главное, что мне было хорошо с ней.
Задумался. Разве я не боялся навсегда потерять Авию? Разве хотел жить, зная, что она ненавидит меня? Боялся, черт возьми. Потому что Ави была моим воздухом. Смыслом моей никчемной жизни. Она была путеводной звездой, другом и женой. А я так просто предал ее.