Зато начальство ценило, зная, что то,
что положено – выполнит от и до. А лентяям и бездельникам
достанется поделом. Службист до мозга костей и технарь, влюбленный
в свою технику, Махров люто бесился, когда очередной косорукий
идиот портил что-либо в учебных танках. Увы, такое происходило
постоянно, – народ в армию прибывал малограмотный, несмотря на то,
что еще с 1934 года было введено всеобщее среднее обучение,
неполное, правда, семиклассное. С техникой мало кто умел
обращаться, а от избытка усердия молокососы портачили еще больше и
чаще. Балбесы пахорукие! Да враг так не покалечит технику, как
зеленые самоуверенные новички!
То, что воевать ему пришлось на одном
из музейных экспонатов, как называл устаревший БТ-2 ехидный комроты
Трофимов, было достаточно обидно. Старшина не без основания считал,
что вполне могли бы ему доверить и посерьезнее технику. Другое
дело, что ездить на потрепанных учебных танках было делом не
простым, и в роте шутили, что эта «шайтан-арба» ездит не на
бензине, а на энтузиазме экипажа. Аккуратно работал экипаж со
старушкой и потому, хоть и изношена была ходовая до предела –
все-таки «коробочка» еще гоняла, и уж точно побыстрее, чем Т-26.
Каждый вечер приходилось подтягивать и ремонтировать то одно, то
другое и конца этому не было. Зато танк все-таки ездил, а не стоял
брошенным мертвым гробом где-то на обочине.
То, что вместо мальчишки-лейтенанта
стал командовать группой капитан-сапер – подействовало на Махрова
благотворно, а то совсем было траурное настроение. Перли как
идиоты, очертя голову, ну и сгорели бы ни за понюх табаку. Мощь
трех легких танков опытный старшина оценивал очень низко, а под
управлением пацана, мечтающего только о геройстве, – еще ниже.
Довелось видеть, как пара немецких противотанковых пушечек самого
несерьезного калибра перещелкала как орехи целый взвод БТ за
считанные минуты. Только что гордо мчались к подвигам орлы-танкисты
на боевых машинах, а ррраз-рраз-рраз – и только дымные костры в
поле, и вернулась половина экипажей, да и те пораненые и
обожженные.
А тут сразу видно, что новый командир
– человек взрослый, серьезный и на него можно положиться. Хороший,
одним словом, командир, не помер бы только вот, продырявили его
лихо. А так – видно, что толковый. Одно то уже показатель, что
уточнил у пехтуры – когда последний раз они ели и приказал их
покормить, как только узнал, что аж вчера! И ефрейтора-татарина
сразу назначил старшим в пехотном отделении. Кому бы показалось это
мелочами, а старшина по таким деталям сделал для себя верный вывод.
И потому надеялся, что не сдохнет сегодня зазря и глупо, как уже
подумал было, чего греха таить.