Старший брат девочек, восемнадцатилетний Костя, жил в этой же комнате, но за шкафом.
Семье Богдановых в небольшой коммуналке в дореволюционном особняке с балкончиками и лепными украшениями досталось аж две комнаты, причём очень удачных – одна из комнат была угловой, с двумя окнами. Родители, получив это жилье от больницы, где работал отец, сразу же единогласно решили, что большую комнату они отдадут детям. Перегородили шкафом, и у Кости сделалась как бы своя комната, а у девочек – своя. Все были довольны.
Костя натянул между шкафом и стеной верёвочку, мама купила ему отрезок дешёвого ситца, и у Кости даже «дверь» образовалась.
Кроме Богдановых, в коммуналке проживала ещё одна соседка. Старенькая бабушка Ксения, почти не встававшая с кровати.
– Ну, трясогузки, вы оделись? – донёсся из-за шкафа голос брата. – Я выхожу!
– Ты сам трясогуз! – с обидой выкрикнула вернувшаяся в комнату Сонюшка.
– Ну, Сонюшка, чего ты обижаешься? Трясогузка – это птичка такая. Красивая. Она всё время трясёт хвостиком, поэтому её так и назвали.
– Нет такого слова – трясогуз, – громко сказал Костя.
– Как это нет? – удивилась Сонюшка. – Жена – трясогузка, значит муж – трясогуз! – авторитетно заявила малышка, и, не обращая внимания на смех старшего брата, распахнула дверцы старого скрипучего шкафа с мутноватым зеркалом на дверце.
– Ну? Оделись? А то сижу тут в темнице, орёл молодой…
– Ой, держите меня! – расхохоталась Лида. – Орёл! Так и говори – воробей! У тебя там окно есть – лети!
Это было обычной перепалкой, на которую никто никогда не обижался. Потому что на самом деле Костя – орёл. Высокий, плечистый, мускулы – железные. Он мог схватить в охапку сразу обеих сестрёнок и танцевать с ними вальс.
Три недели назад он закончил школу и уже подал документы на поступление в артиллерийское училище. Танковое и летное отпадали в силу могучего телосложения Кости. Он просто в танк не влезет, а уж в самолет – тем более. Но Костя с детства мечтал о том, что он станет военным, и не просто военным, а непременно героем! Может быть, даже генералом.
Мечты эти шли вразрез с мечтами папы – Александра Юрьевича Богданова. Александр Юрьевич был потомственным врачом. Его прадед, дед и отец – все служили медицине. Только предки были семейными врачами и акушерами, а Александр стал хирургом.