Вера приблизилась к закрытой двери, сканер считал сетчатку ее глаза и створки разъехались. Она очутилась в комнате видеонаблюдения. Полукруглые стены сияли мониторами слежения за всеми отсеками станции. Ни одно помещение не скрылось от всевидящего ока камер. Космос суров. Все человеческие привычки типа приватности и личного пространства остались на Земле. За жизнью каждого сотрудника станции круглосуточно надзирали. Вера пробежала глазами по мониторам и остановилась на хранилище старых блоков памяти. Взмах руки – увеличила изображение, присмотрелась и крикнула в микрофон шлема:
– Главный инженер Верстовский, доложите обстановку!
Тело на полу хранилища не шевельнулось. Без скафандра, лишь в рабочем комбезе.
Вера переключила канал связи на инженера—ремонтника Олега Зубарева:
– Олег, в каком отсеке купола разгерметизация?
В наушнике щелкнул, зашуршал Зубарев.
– Д1!
Вера стиснула зубы и шумно вздохнула. В этом отсеке хранилище. Значит, Верстовский уже мертв.
– Возьмите ремонтных роботов и направляйтесь в хранилище. Там вы найдете мертвое тело Верстовского. Отвезите его в биолабораторию на исследование.
– Зачем? – удивился Зубарев. – Из-за дыры в отсеке его кровь вскипела. Здесь нет других причин для внезапной смерти, начальник.
– И все же я хочу знать, как он умер.
– Будет сделано.
Зубарев отключился. Вера задумалась: что главный инженер делал в старом хранилище? И кто виноват в разгерметизации?
Поначалу, когда первое поколение «марсиан» разместилось под куполами, управление экосистемами станций доверили искусственному интеллекту. Дефицит воздуха, воды, энергии на одной из станций быстро компенсировался за счет других. Пятьдесят лет ИИ исправно руководил системами до тех пор, пока не случился сбой, едва не стоивший жизни тысячам человек. Однажды ИИ решил, что ресурсов для поддержки экосистем восьми станций недостаточно, а для семи – в самый раз. Он запустил алгоритм остановки ядерного реактора на «Заслоне» и едва не угробил обитателей станции.
С тех пор только человек мог управлять основными процессами жизнеобеспечения станций. Каждое действие требовало особого уровня допуска. Разгерметизация вообще стояла над уровнями. Даже Вера Березкина – начальник станции не могла в одиночку повредить целостность купола.
Вера вышла в коридор. Створки двери автоматически закрылись. Она прошла по серому полу до прозрачного лифта, коснулась рукой красной панели – дверь открылась. Вошла в лифт и спустилась вниз. Открыла дверь научного блока и вышла на «улицу». Высоко над головой серебрился купол. В воздухе, неустанно качаемом мощными компрессорами, носились легкие дроны – лампы точечного освещения. Большие дроны – птицы постоянно кружили в вышине и наполняли пространство под куполом общим рассеянным светом. Ночью по марсианскому времени «птицы» приглушали свет, а утром он загорался вновь и создавал ощущение множества солнц, сияющих в серебристом небе.