Видимо, нашла на неё какая-то особая печальная минутка, что потянуло на откровения. Эта особа из бара была «коллегой» Рудольфа по усвоению особых космических супер знаний в космической Академии. У неё было красивое имя Вега. Можно было бы и признать, что имени своему она соответствовала, если бы не была так недобра и столь ненужно внимательна к чужим тайнам. Вега исподтишка, но проницательно следила за натужной горестной игрой Ксении в абсолютное безразличие к затронутой теме. Вообще же, у Ксении был талант к лицедейству, но радости та импровизация не доставляла.
–А ты что, – спросила Ксения, – общественный надзиратель за поведением недоразвитых девочек? Боишься за их сохранность? Нехорошо наблюдать чужие радости, займись поиском своих утех.
Вега, обидевшись, что её искренность не оценили, зашипела, – Он отличный автомат по изготовлению шлюх. Теперь можешь опробовать себя в этом качестве. Не за этим ли сюда и явилась? А что? Ребят тут много, и почти все несемейные. Не то, что я, – тут Вега вздохнула, – Поспешила я запрячься в эту архаичную колымагу под названием «семья». И как же зря! Не советую тебе в столь юном возрасте следовать по тому же пути. Так что не осуждаю я тебя, а лишь шучу по-доброму, по своему старшинству.
– Как же тебя тогда понять? Семью тут строить не с кем, с твоих же слов, а в то же время сама ты священными узами брака связана? Сетуешь, что я тут не найду себе верного спутника для жизни, и тут же остерегаешь от поспешного замужества? Ты противоречий-то не улавливаешь?
– Да не проблема всякому из этих с тобой окрутиться, да хоть завтра! Лишь бы получить с тебя, чего им требуется, чтобы вскоре и исчезнуть в недосягаемой для тебя космической бездне. Без возврата! Там, если ты не в курсе, человека прошивает заново и по несколько раз, так что они себя, прошлых, забывают очень скоро. И если уж начистоту, не броди ты за Вендом! Он девчонок привязчивых не жалеет. Другого выбери себе. Из танцоров в трико или биоинженеров в шортах!
Тут Ксения почувствовала, как несостоявшаяся космическая амазонка хочет её столкнуть с высокого табурета как бы по нечаянности, и напор её был вполне себе мужской по силе. Пришлось двинуть ей по крепкому тренированному боку. Сдачи Вега не дала, боялась. Не ответа слабосильной Ксении, понятно, а авторитета отца Ксении, его огромной значимости в той самой обширной структуре, куда и вписан был улей, где сама жалящая злыдня и обреталась. Тогда-то и подсел к ним Сенечка Каменобродский. Смешной по виду добряк. Он всегда за Ксенией наблюдал, заметно, хотя и застенчиво. Толстолобик в брючках, пихнув его вместо Ксении, поспешила удалиться. Он усидел, благодаря своим весовым данным, лишь искренне удивился, не понимая, за что огрёб, и обозвал Вегу «вездеходом».