Лулу, сидевшая на коленях у хозяйки, зарычала. Айона чувствовала, как грудная клетка собачки буквально раздувается, словно мехи волынки. Набрав воздуха, Лулу повернулась в сторону Пирса и залилась пронзительным лаем.
Пирс ткнул пальцем в телефон и оборвал разговор, даже не попрощавшись.
– Черт побери, что стряслось с этой дурацкой псиной?! – воскликнул он, сердито глядя на Лулу.
Айона привыкла к грубостям в свой адрес. И вполне могла бы проигнорировать неблагодарность и хамство Пирса, но позволить ему оскорблять Лулу она не собиралась.
– Лулу вовсе не дурацкая псина. На самом деле она в высшей степени смышленая собака. А еще она феминистка, а потому всегда и везде бурно реагирует на токсичных альфа-самцов.
Пирс разинул рот, а потом схватил с колен номер «Ивнинг стандард» и заслонился газетой. Айона была абсолютно уверена: больше они даже не взглянут друг на друга. Ни о каких дальнейших разговорах не могло быть и речи. Ну и слава богу!
Два месяца назад Санджея перевели из отделения экстренной медицинской помощи в отделение онкологии. Во многом это можно было считать повышением по службе. Работа в неотложке отличалась лихорадочностью и хаотичностью и сопровождалась бесконечными стрессами. Сирены подъезжающих машин, крики пострадавших, сухие распоряжения врачей. Вдобавок там он вечно испытывал какую-то неудовлетворенность. Конечно, приятно отпускать домой маленького мальчишку со сломанной рукой, надежно зафиксированной в гипсе. За то, что пацан мужественно держался, ты даришь ему стикер, и у тебя теплеет на сердце. Но гораздо чаще пациенты отправлялись в палаты, и Санджей не знал, чем окончится их история. В отделении экстренной медицинской помощи ему не удавалось как следует познакомиться с пациентами. Жизнь сводила его с ними в самый драматичный момент сюжета и тут же разлучала, не позволяя увидеть финал.
Отделение онкологии больше отвечало характеру Санджея, потому он и попросил о переводе. Здесь пациенты не менялись в течение недель, месяцев, а в некоторых случаях и лет. Он уже знал их имена, имена их детей и внуков, их мечты и тайные страхи. Равно как знал и способы максимально облегчить для каждого из этих людей время пребывания в клинике. Ради этого Санджей и поступал в свое время в медицинский колледж, мечтая исцелять не только тела, но сердца и умы пациентов. Кстати, он прямо так и написал об этом в заявлении о приеме, ничуть не покривив душой.