Голос полковника набирал обороты. Когда он достиг самой нижней тембральной насыщенности, Семен с презрением выхаркнул:
– То, что ты все еще тут, это не твоя заслуга, а моя недоработка! Ты меня понял?
Папаша Смирнов был стреляным воробьем и промолчал. Точнее, он хотел было открыть рот, но суровый полковник подскочил к нему так быстро, что охрана из парочки отморозков даже пикнуть не успела… или не посмела. А военпред уже яростно шептал в ухо главному перекупщику этого района:
– Вот только вякни, Коля! Вот только вякни! И тогда я дам тебе десять минут на сборы, а еще кирзачи на босу ногу, котомку и сухари! И пойдешь скитаться по Приморью как голь перекатная!
Папаша Смирнов понял, что вояк лучше не трогать. Ведь на самом-то деле терять было чего, нишу на местном рынке его бригада занимала немалую. А военные могли реально испортить ему жизнь и с таким трудом организованный бизнес. Он стоял и молча терпел, когда Бык, брызгая слюной, гневно шептал ему в ухо.
«Ах, вот если бы это были братья Иваняны! – мечтательно грустил при этом Папаша. – Я бы их сейчас же, не задумываясь, сам лично застрелил. Эх!»
Тем временем полковник ощутил перелом в конфликте. Он пристально посмотрел в глаза Папаше, не увидел в них идейных возражений, повернулся к дайверам и, как будто бы ничего до этого момента не произошло, отеческим тоном сказал:
– Идите в ангар, сынки, идите. Сейчас посмотрим, что вы там, в море, нашли.
Замерший рынок оттаял: забрякали, закашляли, зашумели, продолжился торг, закричали зазывалы. Стрельбы не будет – это главное.
Шин с Федькой тоже с облегчением выдохнули и пошли с военными.
Федька улыбался, как дурачок, и даже подмигнул напарнику. Мол, видал? Даже покупателя самим искать не пришлось! Мол, сейчас цену заломим, будь здоров!
Все эти мысли были шиты белыми нитками на бесхитростной и вихрастой физиономии Рыжика. Шин в ответ только недовольно поморщился. Зря все это, не хотел он к себе излишнее внимание привлекать, а тут междоусобная война чуть не началась.
Центр боевого управления «Евразия»,
двенадцать лет после Пришествия
Командир дежурных сил генерал-лейтенант Соболев не выспался. Четыре часа сна в сутки для пятидесятипятилетнего мужчины все-таки маловато. Устал он в последнее время от этих дежурств. Что не смена, то ЧП, что не дежурство, то происшествие! Вот и сейчас ЦБУ «Евразия» бурлил. Соболев давно научился определять степень напряженности оперативной обстановки по количеству одновременно говорящих по телефонам офицеров дежурной смены. Сейчас телефонные трубки держали все. Генерал-лейтенант грустно вздохнул, прошел к своему столу, грузно сел в кожаное кресло и, борясь с остатками сна, спокойно спросил своего заместителя: