Тот начинает жужжать.
Я от испуга вскрикиваю и швыряю его подальше.
Черт. Не ожидала, что эта штука еще и сработает так внезапно.
– Ну-ну, – Никита провожает взглядом улетевший инвентарь. – Не надо так вещами швыряться, особенно такими.
– Так, топай отсюда!
Не зная, что делать, просто упираюсь пятками ему в живот и начинаю выталкивать с кровати.
А сама мысленно едва не стону: какие же там твердые кубики! Чувствую это даже пальцами ног!
Но парень не сталкивается.
Ловко увернувшись, вдруг нависает надо мной.
– А как же самая прекрасная ночь в вашей жизни, Диана Георгиевна?
Его горячее дыхание опаляет оголенную кожу.
Я словно в трансе. Смотрю в его глаза и понимаю, что падаю. Только гудящая с похмелья голова не дает окончательно потеряться в этих глазах.
Стряхиваю оцепенение. Я здесь старшая или кто?
– Лучшая ночь в твоей жизни? – фыркаю с независимым видом. – Поздравляю. А теперь встань и дай тёте одеться.
– Люблю, когда ты в постели командуешь, – снова ухмыляется он.
Да за что ж мне все это?!
Нет нужно выяснить все здесь и сейчас. Смотрю в его глаза, словно там написана правда.
– Скажи честно, у нас было что-то?
– А вы как думаете?
Никита проводит пальцами по моему плечу. Его это все забавляет! А вот я начинаю злиться, но упорно сохраняю на лице маску надменной стервы.
– Значит ничего не было. А то б ты уже поделился успехами.
Миг – и Никита нависает надо мной, придавливает своим телом к кровати.
Одеяло между нами не мешает почувствовать то, что давит мне в низ живота, и это отнюдь не вибратор.
– Поделиться с вами успехами? – парень смотрит на меня прожигающим взглядом. – Дайте подумать. Может, рассказать, как вы срывали с меня одежду? Или как пытались меня облизывать?..
Я в ужасе вжимаюсь в подушку.
Да быть того не может!
Или может?..
Что я вообще вчера вытворяла? Я – главный бухгалтер, а этот парень у меня на стажировке. Если он расскажет хоть кому-то… Он уйдет, а мне с этим позором оставаться и работать.
Мое лицо начинает пылать.
А Никита склоняется еще ниже, почти задевает губами мои губы. Я таращусь на него в полном ступоре и боюсь даже моргнуть.
– Ужас, – выдаю хриплым голосом. – А что еще было?
Пусть расскажет все как есть. Я приму любую правду. Ну переспали и переспали. Все мы взрослые люди. А потом я смогу его убедить, чтобы он ни слова не говорил на работе.