Зато Никита заметил мой бегающий взгляд и так улыбнулся, что у меня ноги ослабли.
– Даже не думайте, Диана Георгиевна, – шепнул мне на ухо с коварным видом, а сам подхватил под локоть и крепко прижал к себе.
И вот я впервые в жизни сижу в своей машине не за рулем, а рядом с водителем. А мою вишневую красавицу ведет парень, которому я полчаса назад отдалась прямо на рабочем столе!
Его рука нагло лежит на моей коленке. И коленке это очень нравится.
Опускаю взгляд вниз.
Полы плаща разошлись, рваная юбка едва прикрывает бедра. Хорошо, что у меня привычка ходить в чулках, и они практически не пострадали. Были бы колготки – пришлось бы с ними уже попрощаться.
Зато блузка тоже относительно целая. Если не считать двух оторванных пуговиц.
И в таком виде я еду к себе домой… За продолжением.
Потому что, судя по взгляду Никиты, у меня нет ни шанса сбежать от него.
Один чулок чуть-чуть съехал. Поправляю кружевной верх, потом смотрю на Никиту. Ловлю его голодный взгляд.
Предвкушение скользит внизу живота. Тело простреливают импульсы возбуждения, а разум мечтает провалиться под землю.
В памяти внезапно всплывают слова подруги. Что нужно расслабиться с молодым. Он же не ребенок, ему уже двадцать. Так что я точно не должна себя ни в чем упрекать.
Да и вообще, что в этом такого?
Подумаешь, проведем вместе одну ночь. Главное, чтобы он потом молчал в офисе, что я позволила ему трахнуть себя.
Вот и все.
Но как заставить его это сделать?
Закусываю губу.
– Скоро приедем, Диана Георгиевна, – усмехается Никита, замечая мою реакцию.
Его рука покидает мое колено, оставляя без тепла, которое она дарила.
– Будто я спешу, – фыркаю с независимым видом.
– И правильно, – подмигивает он. – Спешить некуда. У меня впереди вся ночь, чтобы наслаждаться вами.
Я поджимаю губы. Слишком уж красиво говорит.
– Вот что, – скептично смотрю на него, – после того, что было в кабинете, уже можно перейти на «ты».
Я все равно чувствую себя старшей. А он еще и выкает, словно нарочно подчеркивает разницу между нами. Хотя своего возраста я не стесняюсь. Ну тридцать и тридцать. Всего лишь цифра.
– Мне нравится обращаться к вам на «вы».
– Ага, как к старой тетке-соседке, – бурчу недовольно.
– Как к женщине, которую стоит уважать, – поправляет Никита.
Я закатываю глаза. Он может говорить что угодно. Но вряд ли хоть один мужик способен уважать женщину, которая лежала перед ним на столе с раздвинутыми ногами.