Аленка говорила, что нужно выйти на станции «Александровская» и оттуда на 365-й маршрутке ехать до студенческого городка. Я так и сделал. В университет я был уже зачислен по ЕГЭ. Набранных баллов мне хватило, чтобы пройти по конкурсу на бюджет. А если бы их и не хватило, у меня был козырь в рукаве – отсутствие родителей. В общем, мне оставалось только зарегистрироваться в общежитии. Я уже знал, в какое общежитие идти, потому что приезжал в гости к Аленке, когда она еще училась. Я нашел комендантшу, сказал ей, кто я такой. Она сказала, что администрация закрыта, но я могу пока выбрать комнату, а документы оформим завтра. Долго не думая, я выбрал Аленкину комнату. Она была не занята. В общаге было мало народу, потому что до первого сентября оставалось еще три дня.
Это было типичное общежитие комнатного типа. То есть длинный коридор на весь этаж, а по сторонам комнаты. На весь этаж две кухни, два душа, два туалета. Аленкина комната была в конце коридора, как раз напротив туалета. Она предупреждала меня, что не стоит заселяться в эту комнату. Потому что в конце коридора все курят. Сигаретный дым и разговорчики постепенно проникают в комнату и не дают спокойно жить. Но, несмотря на Аленкины наставления, я пошел именно в эту комнату, потому что в ней я хотя бы бывал раньше, а другие комнаты были совсем чужие.
Когда я вошел внутрь, комната оказалась не такой уютной, какой я ее видел раньше. Потому что теперь здесь не было ни занавесок, ни ковров, вообще ничего, что создает уют. Были только тумбочки, шкаф, стол и голые пружинные кровати. Я поставил сумки на середину комнаты, сел на койку и очень сильно почувствовал одиночество. Если и были какие-то люди вокруг, то они были чужие. Стало даже немного страшно. Раньше я такого не ощущал. Было непонятно, что делать дальше. Как жить? Одиночество было настолько сильным, что, казалось, будто не оно внутри меня, а я внутри него. Я даже захотел вернуться в Струги. В дом, который был не мой. В комнату, которую я никогда не любил. Я больше не мог с этим справиться и вышел из комнаты…
Я направился к выходу, но напротив лестничного пролета перед моим носом открылась дверь, и оттуда вышел парнишка с озадаченным видом. У него были татарские черты лица. Одет он был в такой же дурацкий спортивный костюм, как и я. Мы оглядели друг друга, и он спросил: