Молодые ребята рассказывают друг другу о своих городах. О своих жизнях, которые они там оставили. О своих взглядах, об интересах и увлечениях. Они отстаивают свои музыкальные вкусы, болеют за свои спортивные команды и при этом замечают, как они все-таки похожи. Хотя приехали с разных уголков страны. Девчонки строят глазки пацанам, пацаны строят из себя мужчин, и все хотят быть взрослыми. Ну что ж, они будут взрослыми.
И я хотел бы рассказать им о своих увлечениях. О вере, о церкви. Но понимаю, что это так сильно отличается от обсуждаемых тем, что решаю оставить это на потом. Так что я просто молчу и слушаю. Да меня никто и не спрашивает, потому что я неприметный. Меня замечают только после тоста, когда мы «чокаемся». Потому что в моей кружке лимонад.
– Ну ты чего, выпей хотя бы пива, – говорят они.
– Спасибо, я не пью.
– Что, совсем?
– Совсем.
– И на день рождения, и на Новый год?
– Да.
– Почему? Это принцип?
«Сейчас лучше не начинать о вере», – думаю я.
– Да, принцип.
– Да ему мама не разрешает! – смеются они.
Я думаю, что очень хотел бы, чтобы она мне не разрешала. Но не говорю об этом вслух, потому что они будут смеяться и над этим.
Потихоньку алкоголь заканчивается, и все расходятся по своим комнатам. Остаемся мы вдвоем. Я и Серега. А где Саня? Оказывается, он уже спит. Когда он выпьет, он засыпает без предупреждения и абсолютно ничего не слышит.
Мы с Серегой тоже ложимся спать. Первое время мы собирались так довольно часто.
Прошло две недели, картошка закончилась, и началась нормальная учеба. Мы ходим по универу и смотрим на номера аудиторий, выискивая свою. По этому признаку всегда легко отличить первокурсников. А пятикурсников опознать еще проще – их вообще нет в универе. После школьных уроков трудно привыкнуть к лекциям, потому что они такие длинные. Однако радует то, что по многим предметам до сессии не надо ничего учить. Никаких тебе домашних заданий. Просто слушаешь себе лекции и все. А то и вовсе спишь. Поначалу пар было не очень много, и часа в три мы уже были в общаге. Пока еще у нас не было ни компьютера, ни телевизора, мы покупали журналы с анекдотами и семечки. Этого хватало до вечера, а вечером мы снова собирались все вместе.
И вот как-то мы лежим на своих койках и читаем анекдоты. Если попадается что-то особо интересное, читаем вслух. Если журнал закончился, ждем соседа и обмениваемся с ним. В такой день вдруг открывается дверь, и заходит Егор. Он смотрит на свои вещи на шкафу, потом на кровать, где лежит Серега, и говорит: