– А где Пафнутий?
– Занемог он, животом мается. К лекарю пойдет.
– Ну, тогда по местам. Яковенко, тебе в ученики новичка даю. Покажи, как и что, да чтобы согласно уголовному уложению.
– Слушаюсь!
Яковенко оказался отставным фельдфебелем, демобилизованным по выслуге лет. Поскольку пансион невелик, а здоровье позволяет, устроился в полицию. Там отставных военных любили – понятие о дисциплине и субординации есть, с оружием обращаться умеют, приказы исполняют в точности. И здоровье вполне позволяет: в отставку выходили в сорок пять или пятьдесят лет, в зависимости – нижний чин или офицер. Генералы вовсе до преклонных лет служили, особенно на штабных должностях.
Яковенко, когда все разошлись, обошел вокруг Алексея, как вокруг диковинки. Был он роста среднего, коренаст. Кожа на лице почти коричневая. Так бывает у людей, которые много времени проводят на свежем воздухе, под солнцем, ветром. Кожа дубленая становится. Видимо, осмотром новичка остался доволен.
– Во всем слушаться меня. Уяснил?
– Точно так.
– Вот!
Довольно усы огладил. Борода на службе запрещалась, дозволялось только казакам да инородцам. А усы допускались.
Не спеша по улицам пошли.
– Вот в этом кабаке кабатчик – жук еще тот! То пиво водой разбавит, то водки не дольет, особливо ежели клиент уже навеселе.
– Оштрафовать его!
– А видаками кто будет? Свидетельства выпившего законной силы не имеют. Ту избенку видишь? Скупщица краденого живет, Марфа именем. Украденные вещи к ней несут. Она немного перешьет – и барыгам на базар. Да не здесь, а в Москву. Велик город, поди сыщи, все как в омут попадает. Погоди-ка!
У столба фонарного мужчина пьяный. Когда же он успел, когда утро? Вид непотребный, однако матом не ругается, к прохожим не пристает и забирать его в участок не за что.
Но Яковенко подошел, потер пьяному уши.
– Савелий, шел бы ты домой! Не позорь семью, у тебя же отец солидный человек, лавку свою на базаре держит.
Полицейский надзиратель махнул рукой, к нему подъехал извозчик.
– Отвези Савелия домой. Неча семью позорить!
– А платить кто будет?
– Родитель, кто же еще. Подойдешь, скажешь – Яковенко повелел, ибо Савелий в непотребном виде был.
– Все исполню.
– То-то же.
Алексей удивлялся. Надзиратель шел по городу, наводил порядок. Практически всех знал – по фамилии, роду занятий, месту жительства. И никакой силы не демонстрировал. Потому уважаем был. Мужики шапки ломали, здоровались.