Ян закончил, придвинул к себе тарелку с уже остывшей пастой и начал есть. Выражение его лица было крайне мрачным. Он был готов поклясться, что сейчас она встанет и уйдет; но, вместо этого, немного понаблюдав за ним, Анна просто последовала его примеру.
Некоторое время они молча ели; заметив, что она допила вино, Ян подлил ей в бокал, и она поблагодарила его. Наконец, через несколько минут она заговорила:
– Знаешь, извини, если я чем-то обидела тебя. Но здесь ничего не поделаешь; ты должен оставить меня в покое, потому что ничего из этого не выйдет. И ты совершенно прав – мы слишком давно знаем друг друга, и это не правильно, чтобы мы так ссорились, и я не знаю, как все зашло так далеко.
– Это я завел все так далеко, – безэмоционально ответил Ян. – И нет нужды извиняться, это я постоянно тебя провоцирую, но… – он посмотрел ей в глаза и покачал головой, – я просто не могу безучастно смотреть на все это, и мне противно от того, что ты хочешь быть с ним.
– Мы с тобой всегда были только друзьями, – мягко сказала Анна.
– Да, и это всегда было очень удобно для тебя, – кивнул головой Ян, не глядя на нее, и вытер губы салфеткой. – Всегда очень удобно иметь удобного друга, который все для тебя делает, но которому ты никогда ничего не должна.
– Ты снова хочешь меня обидеть? – холодно спросила она.
– Я говорю чистую правду, – спокойно ответил Ян.
Снова возникла пауза, в течение которой Ян сосредоточенно жевал, словно не замечая свою собеседницу. Затем она спросила:
– И между прочим – почему это ты считаешь его плохим человеком? С чего ты это взял? Вообще-то, многие очень хорошо к нему относятся, уважают его.
Ян чуть не подавился.
– Господи боже мой, да кто? – с набитым ртом поинтересовался он. – В его тупоголовой компании его любят, да еще ты, да та несчастная девчушка в придачу – которая, к слову, ничего не знает о вас с ним, само собой? Да-а, большое дело, – снова переключив свое внимание на макароны, протянул он; но тут же снова отложил вилку, и, наклонившись к Анне через стол, эмоционально продолжил:
– Да ты подумай хотя бы о вас с ней. Если бы он был чуть меньшим дерьмом, то бросил бы ее, или отшил бы тебя, или даже спал бы с вами обеими, – возможно, даже одновременно, – но только так, чтобы все были согласны на это и никто не был бы обманут – и такой вариант нормален, как добровольный выбор трех взрослых людей. Но вместо этого он поступает так, как поступает – а ты считаешь его интересным и харизматичным, потому что он громко говорит и вокруг него крутится стайка еще больших посредственностей, которые преданно заглядывают ему в рот… грустно, Анна, – и Ян, откинувшись назад, снова покачал головой. – Я думал, ты