20.30. В ресторане час пик. Меня гоняют, я пытаюсь взять автограф у Найка так, чтобы не попасть под нож начальства и в неловкую ситуацию.
Выдох. Пакет. Маркер. Шаг…
– Извините, можно взять у Вас автограф?
– Да, давай…
– Спасибо за Ваше творчество! Приятного отдыха и аппетита! :)
Он улыбнулся в ответ, но ничего не сказал.
Что я ещё могла ему сказать? Попросить фото – глупо… Отнимать время тоже не хотелось. Миссия выполнена.
В курилке разговаривала с пацаном, который катал его в шатре. "Он выкурил при мне три косяка. Когда он начал говорить о музыке, я сразу понял, что он в ней разбирается". Я хотел намекнуть ему, чтобы он меня травкой угостил, но не знал, как это сделать. Чек был на 70 тысяч, но чаевых оставил меньше 5 тысяч. Жена у него какая-то странная, как из фильмов про меланхолию и депрессию".
Я знаю и нищих музыкантов, которые живут точно так же. И нищие, и миллионеры курят траву и играют музыку.
Работать на постоянной основе меня, конечно же, не возьмут. Я ужасно неуклюжая. Во время смены я опрокинула на себя кружку кипятка. А уж балансировать между столами с подносом, полным хрусталя, с блюдами по три штуки на руке мне вообще недоступно. Бесит, что на физическое тело столько ограничений. К столикам я даже подходить боюсь.
Меня отправили подать тарелку и ложку. И я, грациозно балансируя между столами, зацепила стоящее на столе масло. Больше к столам не подходила, чтоб ничего не уронить. Работала на посуде, на уборке, где нет суеты. А начальство расценило это как нежелание работать.
Меня опять кладут в больницу с маточным кровотечением. Анализы плохие. Лучше уж работать, чем лежать в стационарах, на казенных твердых нарах…
Из больницы меня отпустили быстро. Ночую на сквоте, днем сижу в ближайшем торговом центре, заряжаюсь. Подходит ко мне мужчина лет сорока пяти, иностранец. Улыбается и говорит, что у меня хорошая аура и красивые глаза. Говорит, что он грек, врач-терапевт, в Москве два месяца, хочет пообщаться с местными. Спросил, где я живу и работаю.
Попросил прогуляться. Я согласилась.
– А ты сейчас работаешь?
– Нет, я лежала в больнице, мне делали операцию на матке.
Как только греческий мачо услышал про операцию на половых органах, его как ветром сдуло. Убежал. Смотрю, подвалил уже к другой. Теперь я знаю, как быстро отмазаться от гадких приставал.