Тем и отличается.
Но крепко стадность в нас сидит
И вечный страх в глазах рябит.
Как тяжело нам от него избавиться.
Нам нужен идол или Бог,
Чтобы он спас, чтобы помог,
Чтоб всё решил и разрешил.
Направил – так и только так!
А чтобы ты сам себе был царь
И полновластный государь –
Так это думать, думать, думать надо –
Непривычно как…
Мне в детстве говорила мать:
Сынок, не вздумай пресмыкать!
Не изменяй себе!
Будь верен Богу и Земле.
Я, просыпаюсь, как в бреду,
Как будто босиком бегу.
Я по росе, навстречу солнцу
Руки я тяну.
Жестокий век и человек,
И этот сумасшедший век,
Куда, зачем и почему?
Не важно –
А сердцу больно моему,
Душа, как рыба на песке,
И сердце в бешеной тоске.
Боль по духовности,
Ушедшей в октябре.
Мне кто-то проложил свою
Чужую эту колею,
И я по ней, как на салазках,
В детстве
С горочки скольжу,
Ни шагу в бок и не назад,
А впереди – цветущий сад.
Но только, только, только, только,
Только Там себя не нахожу.
1985
Наши встречи
Наши встречи и наши прощания.
Сколько было их, сколько будет.
Кто-то что-то когда-нибудь вспомнит,
Кто-то что-то навеки забудет.
Море нежное, море ласковое
Убаюкало нас волной.
Вечер чудный, вечер прекрасный,
Только час мы знакомы с тобой.
Но ты уезжаешь. Так мама велела,
И куплен билет уже.
И хочешь не хочешь, а ехать придётся:
Тебя ждут в Воронеже.
Море, это, конечно, здорово.
И ты знаешь, что это так.
Но у моря есть чудо-сказка,
Есть жемчужина: Кара-Даг.
А об этом не скажешь и не споёшь
Как увидишь, отвалится челюсть.
И как заколдованный замрёшь:
О, Боже! Какая прелесть!
Ну как можно уехать
От этой красы,
Где потухший вулкан у ног,
Где в диких горах растут цветы,
Которые садит Бог.
Где вода фосфорится в ночной тишине,
Плывёшь будто весь в огне.
И дух занимает, и трудно поверить,
Что всё это не во сне.
Но ты уезжаешь, так мама велела,
И куплен билет уже.
И хочешь – не хочешь,
А ехать придётся:
Тебя ждут в Воронеже.
С тобой мы знакомы всего три часа,
А, кажется, вечность была.
Твоя голова на моём плече,
И ночь незаметно прошла.
Часы пробили пять с половиной,
И мама стоит на крыльце:
– Ты, доченька, что? Уже проснулась?
– Я, мам, не ложилась вообще!
– Вот это подарок!
Вот это сюрприз!
Ты сделала мне на дорогу.
И мать отвернулась, а дочка молчит,
Глазами взывая к Богу.
– Ну что ты волнуешься?
Что ты дрожишь?
Мамаша – суровая дама,
Но она всё поймёт.
И она простит, ведь это же мама!