Да, всё дело в дисплее. Заслон способен выявлять любые поломки и устранять их ещё до того, как мы, люди, хоть что-то заметим. Инженеры-люди на этой станции – всего лишь балласт. Тут Котомкин поймал себя на противоречии. Ведь дисплей сломан, а значит всеведущий Заслон должен был его починить…
Заместитель главного инженера вспомнил, что всё это время ему в плечо дышал виновник переполоха. Тот самый недоучка – Поминайкин. Вообще-то, он по фамилии Повалов. С чего вдруг Поминайкиным стал?
– Слушай, Поминай, – тщедушный инженер вздрогнул как лист на ветру, – Ты же техников на осмотр объекта направил?
– Ну, направил запрос, – сказал тот, опустив глаза, – Да только Заслон должен был починить…
– Мы сейчас не про Заслон. Люди там были уже? Глазами посмотрели?
– Да-к ведь Заслон, Сергей Палыч…
Котомкин тяжело вздохнул. Поминай быстро смекнул что к чему и, наконец, сказал как есть:
– Неделю уже запрос висит. У них плановый осмотр туда скоро. Говорят, тогда и посмотрят. Да только нельзя больше ждать, Сергей Палыч! Я эти данные несколько раз перепроверил!
Парня ситуация, видать, беспокоит. Взял, да в обход непосредственного начальства, его, Котомкина – замглавы инженера на многотысячной станции-добытчике, заставил лично поломанный терминал осмотреть. Ну и чёрт бы с ним:
– Пошли, – Котомкин чуть сбавил тон, – Раз уж вытащил меня из кабинета, прогуляемся до твоих техников и всё спросим.
Вместе они направились по ветвящимся коридорам и залам. По пути пришлось сделать крюк. Пострадавшие от осколков кометы отсеки станции всё ещё находились на карантине. Заслон давно заделал пробоины в корпусе, но без приёмки ремонта человеческими техниками снимать карантин запрещено. Впрочем, это всего лишь пустая формальность. Застарелые протоколы из времён, когда инженеры действительно на что-то были годны.
Вдали от жилых отсеков человека редко встретишь – в основном только дроны шныряют. Но по пути им всё же попалось несколько представителей здешних каст: высокомерные члены экипажа «Эгиды» во флотском (Котомкин в космически-морских званиях особо не разбирался); хмурые работяги-водородчики, которые будут заниматься добычей на Юпитере; всякий сброд, набранный для колонизации Европы.
Краем глаза Котомкин замечал их презрительные взгляды и скользкие улыбки. Ещё бы. Ведь инженерный состав «Эгиды»: «Дармоеды, получающие солидный барыш за ничегонеделание». Ну, или Котомкину всё просто показалось.