Олег какое-то время просто смотрел, как она работает, затем все же нарушил благоговейную тишину.
– Варвара?
Она вздрогнула, повернулась. Теперь софит светил на нее со спины, и волосы обычного сероватого цвета наполнились холодным белым мерцанием. Она смотрела на него сверху вниз, неотличимая в ту минуту от своих строгих святых.
– Да?
Голос гулко ударился о стены, помножился на хоральное многоголосье.
– Меня зовут Олег, я из Академии Реставрации. Собираю информацию о художнике Архипове.
– Подождите, я к вам спущусь.
Варвара быстро и ловко слезла с лесов, вытерла о футболку, уже изрядно перепачканную, руки от краски.
– Может, вы что-нибудь слышали о художнике? Знаете архиповские места?
Вблизи Варвара казалась проще, чем под нарисованными небесами. Обычная девушка, пройдешь и не заметишь.
Она задумалась ненадолго над ответом, потом сказала:
– Я не слишком много знаю, но места могу показать. Мой учитель, – она указала рукой на росписи, – кое-что рассказывал. Я могу вас познакомить с Галиной, она старенькая уже, но помнит, как Архиповский музей разбирали. И дома у нее кое-что можно найти до сих пор. Она теперь немного не в себе, но покажет вам все с радостью.
– Ваш отец мне сказал, что Архипов здесь никогда не был.
– Он, думаю, ошибается. – Варвара помедлила, а потом добавила: – Я буду вам признательна, если вы ему не расскажете о том, что я вам помогаю.
Начать решили с «Утренней мглы». Варвара настояла, что идти надо утром, иначе не почувствуешь то, что Архипов своим потусторонним свечением так живо выписывал на полотне. Олег нещадно зевал, спина-таки разболелась от неудобного матраса. Очень хотелось есть – Наталью в такую рань он будить не решился, а сам завтраку предпочел лишние полчаса беспокойного сна.
– Где же ты училась рисовать? – заговорил он, чтобы проснуться.
Варвара пожала плечами.
– Нигде. Раньше церковь Николай расписывал – он учился у своего отца, а тот – у бабки. Но он умер в том году. В церкви на стенах осталась работа, которую он начал. Я с отцом приходила на строительство. Мы все приходили, и мама, и братья, помогали. Потом Николай мой интерес заметил, взял в помощники. Я ему краски разводила, он что-то объяснял. Наверх ему тяжело было лазить, он быстро разрешил его место занять, когда убедился, что я уже что-то умею. Он накидает – а я раскрашиваю. Так и училась.