– Ну что, проверим, подходят ли они нам по размеру, а, Дора? – сказал он, сверкнув глазами, а потом зажег свечу и поставил ее в пустой цветочный горшок.
– Давай, папа, – сказала Юдора, забираясь на крошечную постель. – Так уютно, – хихикнула она.
Альберт занял свое место и улыбнулся ей.
– Видишь? Говорил же, как у Христа за пазухой, – сказал он, протягивая ей руку.
Она вложила свою маленькую ладошку в его и – как и всегда, оставаясь с отцом наедине, – пожелала, чтобы время остановилось. После наступления войны в ее жизни не произошло каких-то кардинальных перемен. Теперь ей приходилось все время носить с собой противогаз и прислушиваться к сиренам воздушной тревоги, но в остальном все было так же, как и раньше. Отец каждый вечер слушал новости по радио, а Юдора садилась у него в ногах и пыталась делать то же самое. Она понимала лишь немногое из того, что там говорили, но слышала, как отец уверял мать, что в Лондоне они в безопасности. Для нее этого было достаточно. Отец никогда бы не стал им лгать. Если он говорил, что они в безопасности, то так оно и было.
– Вы что вообще до сих пор тут делаете? – резкий голос вошедшей в убежище хмурящейся матери, Беатрис Ханисетт, быстро положил фантазиям Юдоры конец.
Альберт отпустил руку дочери и вскочил на ноги.
– Давай заходи и посмотри, что мы с Дорой сделали, – сказал он с галантным поклоном.
– И как я, по-твоему, должна попасть внутрь? – спросила Беатрис, поглаживая рукой свой округлившийся живот.
– Я тебе помогу, мамочка, – сказала Юдора, и ее сердце подпрыгнуло, когда Альберт подмигнул ей.
Беатрис, отдуваясь, протиснулась в убежище и тяжело опустилась на одну из самодельных кроватей.
– Чуточку темновато и тесновато, – сказала она.
Альберт сел рядом с женой и обнял ее за плечи.
– Я думаю, со временем моя леди оценит этот уют, – сказал он, целуя ее в щеку.
– Ой, да ну тебя, Альберт Ханисетт, – проворчала Беатрис, улыбаясь. Она снова обвела комнатку взглядом. – Вы славно потрудились.
– Я помогла папе сделать кровати, – сказала Юдора. – И мы посадили на крыше его кабачок.
Беатрис перевела взгляд с мужа на дочь и обратно.
– Какие же вы чудаки.
Альберт притянул Юдору к себе, заключая их с матерью в крепкие объятия.
– Мои драгоценные девочки, – прошептал он.
– Что ж, будем надеяться, что малыш появится на свет не во время бомбардировки, – сказала Беатрис.