Никто и не спросил Карвелла, узнал ли он, чего хочет посланник. Ни один из гонцов не расскажет начальнику стражи о деле, с которым приехал к лорду. Расправив плечи, Урсула поднялась в свою комнату, где Дана помогла ей облачиться в платье для приёмов. Долго всматриваясь в собственное отражение, Ула с трудом узнавала себя в суровой молодой женщине с нахмуренными бровями и излишне бледным лицом. Потемневшая полоса на шее своеобразно дополняла образ. Казалось, на волю вырвался родовой призрак из подземелий замка. Вместе с Даной они выбрали широкую ленту, чтобы скрыть следы, оставшиеся после нападения. Ула была полностью готова. Подумав, она отдала приказ прибрать комнату для посланника и добавить несколько блюд к обеду, мысленно дописав золотые в графу «расходы».
В малый зал леди Бидгар шла медленным шагом, слушая торжественное шуршание ткани и собственное сбивчивое дыхание. Что-то взволновало Улу. День, начавшийся с чудесного сна и радости, постепенно скатывался в бесконечную череду непонятных ей событий, недомолвок и предчувствия беды. Все рассказы советника и Карвелла о соседях приучили её к мысли, что от Скоггардов не следует ожидать ничего хорошего.
Гонец лорда Скоггарда будто не расслабился ни на минуту, пока дожидался приёма. В малый зал Урсула зашла вместе с Харви. В центре, перед возвышением с креслом лорда, не шелохнувшись стоял посланник в чёрном – подтянутый, бесстрастный, с плотно сомкнутыми губами, он смотрел прямо перед собой. Ула вспомнила, как два года назад приезжал сам советник Личвард, показавшийся ей приветливым и чуждым условностям. Приятный и улыбчивый Личвард хотел обновить договор о совместном владении Ведьзмарским лесом и без особых проблем получил желаемое за весёлыми разговорами и совместным ужином. Совсем другим выглядел этот новый гость, пугающе отличаясь от того, чего она ожидала.
– Леди Бидгар. – Посланник поклонился, показав, что он всё же живой человек, а не каменное изваяние. – Младший советник Резло, к вашим услугам.
Помня уроки Харви, она доброжелательно ответила на приветствие и села на положенное место. Заметила, как в дверях встал мрачный Карвелл, и тревога немного отступила.
«Ничего страшного, – думалось Урсуле. – Обычный визит. Я привыкну. Скучно, противно, но необходимо».
На лице она с усилием удерживала выражение вежливого участия.