– Давайте без лишних церемоний, советник. – Она дерзко, в упор смотрела на Резло, точно мстила за его откровенные взгляды. – Без кресла лорда и стояния в малом зале.
– Как вам угодно. – Он склонил голову, скрыв усмешку.
– Я исполню волю отца. И я согласна принять в замке лорда Скоггарда, чтобы познакомиться с будущим мужем. Ведь это так делается?
Резло в деланом удивлении приподнял брови, а насмешка сделалась слишком явной, и Карвелл грозно вытянулся вперёд, ловя каждое слово, желваки заходили под смуглой кожей. Гость невольно коснулся отворота рукава, где обычно прятали маленькие кинжалы, провёл короткими некрасивыми пальцами по ткани и внезапно расслабленно откинулся на спинку стула.
– Простите, леди Бидгар, но мне даны чёткие указания привезти вас немедленно. – Он расплылся от удовольствия, с непонятной жадностью впитывая замешательство Урсулы. – У въезда в Ведьзмарский лес нас ожидает отряд из замка лорда Скоггарда, чтобы сопроводить к будущему мужу.
Урсула молчала. Все мысли и планы разом умерли в ней. Задев стол и опрокинув часть посуды, Карвелл подскочил, демонстративно взял короткий меч, оставленный на скамье у стены, и одним движением вложил в ножны на поясе. При этом у него было такое свирепое лицо, что никто не сомневался в его готовности решить дело своим способом.
– Отчего такая спешка? – Кажется, Харви смутился не меньше хозяйки.
– Я не привык задавать вопросы, исполняя приказы. Согласитесь, было бы странно, вздумай кто-то из подданных это делать. – Невозмутимое ехидство Резло прожигало Урсулу.
– У вас на всё есть готовые ответы, – непослушными губами прошипела она.
– Работа такая, леди Бидгар. – Он поклонился, продолжая жадно впитывать чужие боль и смятение. – Собирайтесь, мы должны выехать не позднее завтрашнего утра. Лорд Скоггард разрешил вам взять с собой свою служанку и те вещи, что сочтёте необходимыми, но не больше одного среднего сундука.
– Да ты…! – Карвелл ринулся к столу, доставая меч. – Мерзавец! Ты и твой лорд!
– Карвелл! – Ула и сама не знала, где нашла силы, чтобы остановить начальника стражи.
Внутри всё снова скрутило тревогой, к которой прибавилось омерзение и к посланнику, и к незнакомому лорду Скоггарду. Урсула всей душой ощутила тонкие, пока хрупкие ростки ненависти к чужаку, который, не успев стать мужем, начал распоряжаться её жизнью.