Охранник повыдёргивал слабые гвозди, скидывая их прямо в траву, заменил новыми, собрал инструменты и, сообразив, что поблизости из своих никого нет, выругался сквозь зубы, махнул рукой и понёс рабочее барахло обратно, где оно там у них хранилось.
Было слышно, как он на ходу кого-то окликнул, перепоручил вернуть на место имущество и повернул обратно. Ещё раз проверил качество проделанной работы, остался доволен и тут… наступил на гнутый гвоздь, пропоров сапог, а заодно, видать, и ногу. Потому, что выл и матерился Цыган теперь совершенно внятно и, надо сказать, творчески, со знанием предмета.
Прыгая на одной ноге, он повалился на землю, освободил конечность от острой железяки и принялся шарить в траве – собирать остальные.
Поздно.
Пока наш надсмотрщик отлучался, я успела заметить, как нога Шерлока вытянулась и подтянула ботинком один из гвоздей, валявшийся к нему ближе всего. Через пару секунд Серёга уже вдавил его в землю пяткой и прикрыл сверху подошвой – руки напарника (в отличие от нас) по-прежнему оставались связанными за спиной.
Не знаю, что парень собирался делать с этой сомнительной находкой, но он тоже явно прикидывал варианты освобождения.
– Чтоб тебя столбняком прибило. – злорадно прошипела Лилька в адрес ковырявшего грязным пальцем рану Цыгана.
Пришлось толкнуть сестрицу в бок, хотя внутренне я была с ней абсолютно солидарна.
Тем временем, нашему появлению в лагере, кажется, никто особо не радовался. Почему? Потому, что с незапланированными узниками у разбойничков тут же обрисовался ряд неудобств.
Оказалось, что деть было некуда не только нас, но и наши вещи. Обычно имущество пленных в свой домик прибирал Тесак (ну да, всё-таки обиталище главаря и по совместительству – склад). Потом уже сам распределял добычу.
В этот же раз избушка оказалась «на клюшке», а ключи старший увёз с собой. Не доверял, стало быть, своим подельникам. А новых узников по плану не предполагалось. Друг к другу «сотоварищи» тоже наивной веры не питали, поэтому наш скарб решено было запереть в нашей же клетке.
И вот тут у меня потихоньку начал зарождаться план. Совершенно безумный и практически невыполнимый. Из разряда «хотя бы помечтать». Потому, что исполнить его теоретически могла только Лилька, а младшая так и продолжала находиться в полуобморочном состоянии. Но главное даже не это. Имелось в этом плане не просто слабое, а радикально неосуществимое, но при этом жизненно необходимое звено.