Шагнув к ложу, он позвал больного по имени:
– Зигурд! Зигурд, ты слышишь меня? Ответь!
Но человек на кровати не слышал никого – его лицо напоминало маску, а глаза закатывались, и изпод век видны были лишь белки, красные, воспаленные.
Король постоял немного у постели больного, прижав костяшки пальцев у губам. Вошел лекарь.
– Нет, он не дотянет даже до ночи, – внезапно понял король, чувствуя, как все внутри сковало горе и боль. – Зигурд, Зигурд, верный мой товарищ! Сколько раз ты спасал меня, сколько для меня сделал! Всю мою жизнь, с самых малых лет ты был рядом. Я привык полагаться на тебя как на старшего брата и верил во всем, и ты не разу не подвел меня… а я…чем я отплатил тебе за все это?! – вдруг с ужасом подумал король. – Я… я ничего не успел для тебя сделать!
– Зигурд! Я не знаю, слышишь ли ты меня, или нет, но знай, я всегда считал тебя своим братом! Я отблагодарю тебя за все, что ты сделал для меня! – воскликнул король. – Зигурд, я отдам тебе этот замок и все земли Даруа! Слышишь? Все это теперь твое! Ты же всегда хотел иметь свои земли?!
– Ваше величество, – положил ему руку на плечо кто-то из придворных. – Он умирает. Рыцарю Зигурду уже не нужны земли и титулы..
– Нет нужны! – выкрикнул король сбрасывая с себя руку. – Зигурд, я не оставлю твою сестру, я обещаю! Она унаследует за тобой твои владения! И я выдам ее замуж – за Ансельма Вассера! Он отличный человек, жаль ты его не знаешь! Они соединят свои земли – земли Вассеров и Даруа и твоя сестра.. она.. будет очень счастлива и богата.
Зигурд снова закричал, и сил троих лекарей едва хватило, чтоб не дать ему свалиться на пол. Тут же тело его начало бить дрожью, все сильнее и сильнее, и король услышал:
– Отходит.
Шумно втянув воздух, Карл оттолкнул солдата, стоявшего у двери, выбежал в коридор и крикнув:
– Выезжаем немедленно! – бросился бежать.
Придворные молча смотрели ему вслед.
Карл мчался прочь, подальше от этой спальни, где лежало тело, вовсе не похожее на прежнего Зигурда.
Но хуже всего было другое – вместе с горем потери, короля охватило чувство одиночества и страха. Нет больше верного Зигруда. И не на кого опереться. Никому не может верить король так, как верил Зигурду – во всем и до конца.
Он остановился и глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Казалось, черные стены ощутимо давили на него.