Викинг молча придвинул ко мне чашку, из которой исходили такие ароматы, что у меня уже кружилась голова. Так же, не издав ни единого звука, он придвинул ко мне деревянную ложку.
Голодный человек – смелый человек. Сделала я нехитрый вывод и приступила к трапезе.
Мужчина не сводил с меня глаз, смотрел внимательно и настороженно, будто я в любой момент могу выкинуть что-нибудь опасное. Было очень не по себе, но это не помешало мне опустошить чашу до конца.
Вот не зря говорят, что гостя сначала нужно накормить, а потом уже вести с ним беседы. От всей души согласна. После плотного обеда (завтрака? ужина?) я расслабилась и была готова выслушать своего молчаливого хозяина, приютившего меня. Только вот он не спешил начинать разговор, зато продолжал буравить меня взглядом.
– У вас не будет стакана воды? – вежливо спросила у викинга. Тот вновь вздрогнул, но промолчал. – Пить, – я показала жестом, будто выпиваю воду.
Может, он не понимает моей речи?
В голове вспыхнуло сразу с десяток мыслей: в мире-клетке я понимала речь и устную, и письменную; в мире-клетке меня понимали (правда, я не пробовала писать); в мире-клетке Велиар наградил меня магией, я до сих пор не могу забыть сладостное чувство иметь возможность колдовать, а в этом мире – у меня нет таких способностей; а если все же я стала неинтересна демону, как героиня? Вполне ведь возможно! Просто забыл обо мне.
– Вы понимаете меня? – я потянулась рукой к викингу, но, чего и следовало ожидать, он не позволил коснуться себя.
Мужчина не повел себя, будто я исчадие ада, он не дрожал, не кричал, не отпрыгивал, но весь его вид говорил, что он боится меня. Викинг медленно встал, опустил взгляд на мои босые ноги, развернулся и размашистыми шагами буквально вылетел из комнаты.
Я еще посидела в надежде, что он вернется, но спустя некоторое время прошла к кушетке, вновь закуталась в одеяло и задремала. Посещали ли меня мысли, что мое поведение неправильно? Нет. Все казалось естественным, страха почему-то тоже не было. Хотя, наверное, должен был быть. Я и впрямь чувствовала себя будто после долгой продолжительной болезни, было страшно делать резкие движения, даже двигалась я аккуратно и плавно. А ведь на самом деле, я не могла знать, как должен чувствовать себя организм после болезни. Я никогда не болела, даже мама говорила, что она – единственная, кто не брал больничные на ребенка ни в детском садике, ни в школе.