Созидательницы - страница 14
Знаменитый французский поэт и публицист Шарль Пеги, поклонявшийся идеалам революции, писал в 1907 году: «Память о Гипатии остаётся наиболее высокочтимой среди всех воспоминаний человечества, она обладает почти уникальным положением в Пантеоне воспоминаний.». И это действительно так. Самим фактом своего существования Гипатия воплощает в себе революцию. Революцию духа, в момент перевернувшую все закоснелые представления о женщине. Ни до неё, ни более пятнадцати веков после человечество не знало другой такой женщины – женщины-учёного, женщины-философа, женщины-учителя. Возможно, именно поэтому внимание к её смерти так нарочито затмевало достижения её жизни – чтобы заглушить голос самой Гипатии, все эти века взывавшей из могилы к миллионам своих сестёр: «Вы тоже можете! Вы тоже это сделаете!».
Феодора
Уличная циркачка без роду и племени, она покорила вершину земной власти, став могущественной императрицей Византии. Великая грешница, она заставила церковных иерархов склонить перед ней головы, и даже после смерти слава её не поблекла, но, напротив, ещё более возросла, обретя неземное сияние святости… Вот уже много веков не утихают споры о том, кем была Феодора: Божьим даром, в соответствии со значением её имени, или же – бичом Божьим.
Из текстов житий «благоверной четы» – византийского императора Юстиниана (483–565) и его верной спутницы Феодоры (около 500–548), в коих канонизированные супруги предстают ревнителями православной веры, преисполненными всяческих достоинств, едва ли удастся почерпнуть подробные сведения о жизни будущей императрицы до брака. Эта веха её биографии обычно описывается скупой фразой, вроде: «Была сначала грешницей, но потом раскаялась». Тем не менее, именно молодые годы Феодоры дают нам ключ к пониманию всех её дальнейших поступков, обнажают истоки её необузданного, властолюбивого нрава, а главное – раскрывают секрет её магнетической женской притягательности, которой не мог противиться монарх-автократор Восточной Римской империи.
По иронии судьбы наиболее полную биографию Феодоры оставил нам человек, ненавидевший лютой ненавистью и её, и её царственного супруга. То был секретарь императорского полководца Флавия Велизария, хронист Прокопий Кесарийский. В своём памфлете «Тайная история» (это произведение также носит название «Анекдота», то есть «Неизданное» – отсюда и происхождение известного нам слова «анекдот») Прокопий приписывает Феодоре и Юстиниану всевозможные пороки и злодейства, представляя их буквально исчадиями ада. О Юстиниане он впрямую пишет, будто мать василевса признавалась, что тот был зачат от демона, явившегося к ней однажды ночью. Но, несмотря на столь явную предвзятость, Прокопий излагает также много вполне достоверных фактов, в той или иной степени подтверждаемых другими источниками. Так, например, мы узнаём, что Феодора, как и сам Прокопий, была по происхождению сирийкой (согласно другой, менее популярной версии, родиной её был Кипр).