Мы вводим череп, то есть Брюса, в курс всего, что произошло на болоте. Альфи практически воспроизводит сражение от и до.
– …И тогда этот жуткий огромный горящий чувак орёт: «Рубиновое кольцо будет моим!» А дедушка Уэнсдей ему в ответ: «Силой Трусов, я приказываю тебе!» И тогда этот страшный чувак вопит: «У тебя кишка тонка, старикан! Я порабощаю вселенную!» А потом дедушка Уэнсдей велел нам бежать и проделал этот фокус с чёрной дырой, и мы оказались здесь.
Неким загадочным образом Брюс морщит костяной лоб.
– Вы уверены, что это горящее существо упомянуло Рубиновое кольцо?
– Абсолютно. – Я поднимаю руку. На моём пальце мерцает кольцо. – Похоже, ему очень хотелось его заполучить.
– Понятно, – говорит Брюс. – А теперь подумайте хорошенько. Авраам называл это существо по имени?
– Ага. Он назвал его… – Альфи колеблется.
– Горгомот? – шепчет имя Брюс, как будто очень надеется, что он неправ. Клянусь, я слышу в воздухе призрачную рябь и слабый далёкий стон.
Я ахаю:
– Точно!
Брюс клацает зубами:
– Это плохо. Это очень, очень плохо.
Да-да, кроме шуток. Но, по крайней мере, мы с Альфи больше не одни. Теперь на нашей стороне магический говорящий череп, верно? Я жду его советов, некой загробной мудрости, но Брюс безмолвствует.
Я хмурюсь:
– Хмм, итак… Что ты нам посоветуешь?
– Запасайтесь консервированными персиками, – говорит Брюс. – Они просто объедение.
– Нет, я имею в виду советы по спасению дедушки.
Брюс в упор смотрит на меня своим жутким взглядом пустых глазниц.
– Это и есть мой совет. Самый злой колдун в Девяти Царствах внезапно решает, что ему нужно Рубиновое кольцо? Самое время залечь в бункере и ждать конца света.
– Что?!
Череп стискивает челюсти, и свет в его глазницах гаснет. Альфи машет рукой перед лицом Брюса.
– Алло? Алло-о-о-о? По-моему, он задремал. Или, может быть, впал в спячку.
– Да ладно, – говорю я. – Пусть впадает, если ему так хочется. В любом случае в голове у этого парня нет ничего полезного.
Я сосредотачиваюсь на кольце дедушки и ещё несколько раз пытаюсь открыть пустоту.
Ничего.
Ничего.
Ничего.
– Что же нам делать? – Я дотрагиваюсь до своих спутанных волос. Ничего. Моя странная прядь голубых волос сейчас более вялая, чем снулая рыба. Должен же быть способ помочь дедушке. Нет, конечно, он порой раздражает – и одержим идеей подготовить меня к защите вселенной от ужасного зла, – но всё-таки он мой дедушка. Или, по крайней мере, мой пра-пра-пра-пра-что-то там.