В этот раз собаки молчали – то ли спали, то ли обходили дозором свои владения. И это оказалось очень некстати.
– Эй! – крикнул Хэл. Он устал и не был склонен к церемониям. – Эй! Эй!
Откуда-то издалека донеслось возмущенное басовитое гавканье, и пару мгновений спустя в ворота изнутри ударилось тяжелое тело и заскребло когтями по доскам. Хэл невольно отскочил назад.
– Тор, Нана! Молчать!
Суровый окрик усмирил псов в одно мгновение. Хэл узнал голос, но все же крикнул для верности:
– Это я! Выйди, надо поговорить!
– Не о чем нам разговаривать, – проворчал голос, однако его обладатель уже подходил к воротам.
– Это насчет твоего отца.
Повисло молчание. Наконец тихо звякнул засов, и в непроницаемом на первый взгляд частоколе появилась вертикальная щель. Мальчик боком проскользнул в нее, чтобы не выпустить собак. На нем были домашние штаны, рубашка из грубого полотна и теплый плащ. Еще раз убедившись, что калитка полностью закрыта, он повернулся к Хэлу с немым вопросом во взгляде.
«Можно подумать, я собираюсь брать эту их крепость штурмом», – подумал Хэл, но его раздражение испарилось при виде осунувшегося лица и покрасневших глаз мальчика. Казалось, он не спал всю ночь или долго плакал, и Хэл внезапно ощутил непонятную и даже пугающую близость с ним, хотя они, по сути, даже не были знакомы. Ничего подобного он прежде не чувствовал и даже слегка смутился, но лишь на мгновение.
– Лекарь сказал, твой отец будет жить.
Плечи мальчика слегка расслабились, но в темном взгляде читалось сомнение. Сомнение и надежда. Он отчаянно хотел поверить Хэлу.
– Откуда ты знаешь?
– Я только что из города. Привел лекаря к твоему отцу и потом его расспросил. Ну… лекаря. Не твоего отца, конечно.
Хэл попытался улыбнуться, но так вымотался, что улыбка вышла довольно жалкой.
Смуглое лицо мальчика медленно посерело, словно с него схлынули все краски. Он крепче сжал полы плаща на груди и уставился в землю, неловко переминаясь с ноги на ногу.
Мгновения падали, как тяжелые капли. Собаки возились за забором, царапались, поскуливая, ледяной ветер свистел в кронах деревьев. Мальчик упорно молчал и не поднимал головы, и Хэл понял, что благодарности можно не ждать.
– Ну, в общем, вот так… – ошеломленный, обиженный, он не знал, что еще сказать и повернулся, чтобы уйти. – Теперь ты знаешь… стало быть… пока.