Так вот, в отношении финки. Мой сосед Юра, увидев у меня эту вещь, так меня начал доставать. Продай, да продай. Ходу мне не давал. У него глаза на неё горели. Мать его работала, представьте себе (при немцах), директором маслозавода. Я понятия не имею, как он работал, где он брал молоко… Так Юрий предложил мне даже маслом расплатиться. Я долго сопротивлялся. Но он меня уговорил. Он притащил огромный, круглый, кусок масла, с футбольный мяч. Это ж сколько в нём килограмм? Я смотрел, смотрел на это масло, и сказал: «Чёрт с тобой, бери». Надоел он мне. Я знал, что не отстанет. Вот так бездарно я потерял свою драгоценную вещь, финку. Мой дядя Митя, узнал про эту сделку, очень меня ругал.
Масло съели, и ничего не осталось. А финка – это была бы память на всю жизнь. Но что сделано, то сделано. Вот сейчас, в настоящее время, я сам жалею об этом. Вещь действительно была дорогая и редкая. Наверное, тот фриц и сам очень сожалел о такой потере.
Для меня это была бы прекрасная память. Но – «тю-тю». Уплыла.
Житие-бытие. Ново-Царицыно. Стена – «кормилица»
Надо сказать, что в Ново-Царицыно людям жилось в оккупации гораздо лучше, чем, например, в Дувановке. Там, у рабочих совхоза не было своих хозяйств, огородов. А в Ново-Царицыно были. Чем люди жили, на какие средства? В первое время, может быть, они ещё могли жить за счёт того, что осталось некоторое количество зерна, которое было спрятано, и немцы не могли найти. Вот поэтому моей матери было не выжить с четырьмя детьми, меня и решили «командировать» к тёте Шуре, в Ново-Царицыно.
Тётя Шура и дядя Митя жили в отдельной квартире в одноэтажном доме, с отдельным входом. В доме было ещё несколько квартир. Их квартира, очевидно, составляла часть одной более обширной квартиры. Одна общая стена представляла перегородку, из деревянных досок, неплотно сшитых. Это, наверно, когда-то была одна квартира. Но впоследствии её перегородили этой стеной. Но в описываемое время за стеной было другое помещение – румынский склад с мукой. Тётя Шура и дядя Митя жили довольно сносно. Они имели свою корову.
Правда, более у них ничего не было. У других были куры, гуси, или ещё что-то.
Зато у них была своя скатерть-самобранка. А точнее, стена-кормилица. Как я выше сказал, за стеной был склад с мукой. Мука там хранилась насыпом, без тары, чуть ли не до потолка. Заведовал складом один капрал, молодой румын. Звали его Тодор. Он же и руководил выпечкой хлеба для румынских солдат. С моими родственниками он был в хороших отношениях.