Он еле успел разуться и закрыть дверь перед тем, как на нём повисло нечто очень лёгкое и тёплое, издававшее при этом нечеловеческие звуки, которые, судя по всему, нужно было расценивать как выражение радости невероятной силы.
Только поставив это нечто на пол, разглядев его с некоторого расстояния, он понял, что это Анька, полусонная, с растрёпанной копной огненных волос, в растянутой кофте, тут и там испачканной красками – в общем, невероятно смешная, и потому прекрасная и очаровательная.
– Ты чего, Рыжик?
– Ну ты где так долго, – девушка взяла его за руку и потянула на кухню. – Остыло уже всё, я два раза подогревала.
– Я, как и писал, с осенью, – уже на кухне он аккуратно достал из сумки пожелтевший кленовый лист, который подобрал во дворе.
– Какая красота! Спасибо! – Анька приняла подарок и полюбовалась на него несколько секунд, после бережно положила на подоконник. – Федь, давай, руки мой и садись.
Девушка обновила таймер на микроволновке, и та послушно пискнула. Она моментально оказалась в другом углу кухни, где включила чайник – ещё секунда – и она уже сидит за столом и с интересом смотрит за парнем. И откуда в ней столько прыти на ночь глядя?..
Федя сходил в ванную, умылся и вернулся, сев за уже накрытый стол. Она налила ему чай, а себе – кофе. Парень не понимал, как Аня может пить кофе перед сном, но в чужие пристрастия лезть привычки не имел.
Рис с овощами и нежнейшая курочка – что может быть лучше? Из-за того, что долгое время жил один, Федя не знал, как правильно хвалить мастерство готовки, но рефлексы сделали всё за него – после первого куска курицы он издал такой блаженный стон, какого от себя самого не слышал.
Рыжик прыснула и хлебнула кофе.
– Вкусно?
– Мгм!
– Завтра важный день, – после небольшой паузы Анька нервно звякнула ложкой в кружке – быстрая смена настроения была её фишкой.
– М?.. – Федя остановился, не успев проглотить пережёванное.
– Отчётник же, ну! – девушка больно ткнула его в бедро. – Надо с утра отвезти костюмы в ДК. Поможешь?
Парень наконец смог проглотить еду:
– А, так конечно, договаривались же. Я что, зря отгул брал?
Она кивнула, погружённая в свои мысли. Через некоторое время, поёжившись, продолжила:
– Знаешь, – она уставилась в стол. – Я не знаю, как-то оно всё… Я ведь, как папа, всё больше комедийных персонажей… А тут – ну не моё амплуа совсем. Тут драма, философия, катарсис. Не хочется мне. Или… не знаю.