Снеговик не предполагал, что на это вопрос ему придется отвечать так рано – ведь не прошло и недели после его воплощения. Кроме того, он не думал, что на этот вопрос ему придется отвечать кошке. Этот вопрос задавался ему практически каждый год, но обычно его задавал Слышащий, то есть человек, который был наделен способностью слышать Снеговика. Согласно Кодексу, в любой местности, куда попадал Снеговик, должен быть один такой человек. Чаще всего это были дети, а они задавали ему этот вопрос не так прямо, как Мяукала, и с другой интонацией. Один мальчик в Германии так и сказал ему: «Если ты не исполняешь желаний, то зачем ты вообще приперся сюда?».
– Я здесь, чтобы предупредить людей об опасности, – ответил он кошке после недолгой паузы. – Таково мое предназначение.
Хвост Мяукалы вздрогнул – это движение выдало ее волнение.
– Людей ждет беда? – спросила она.
– Не только людей. Барханам грозит пожар. Сильный пожар. Все здесь сгорит.
Кошка молчала и смотрела в картофелины. У нее не было никаких предрассудков. Она понимала, что у этого снежного болванчика нет надобности обманывать ее. Шутить он, по всей видимости, тоже не способен. Поэтому, если он говорит, что им грозит пожар, то, скорее всего, так оно и случится. Когда снег начинает говорить, земля начинает гореть. Иначе, с какой стати он здесь. Ведь не мерещится он ей, как не мерещится и другим…
– Мляу, – выругалась она. – Ты это точно знаешь?
О пожаре Снеговик узнал из воскресного разговора Алексея и Тараса Александровича. Он слышал его весь – от первого слова до последнего, хотя от заговорщиков его отделяли сотня метров и толстые бревенчатые стены. Микрофоном и видеокамерой ему служили молекулы воды, которые находились всюду – в чайнике, в инее оконных щелей, в тающем снеге на шубе Тараса Александровича. Снеговик был частью всемирного водного пространства, поэтому его информационные возможности были очень обширны. Они ограничивались только энергетическими ресурсами самого Снеговика, которые были конечны, но возобновляемы. В этом было его природное свойство…
– Вот для этого я и приехал, – сказал Тарас Александрович, нисколько не подозревая о том, что его кто-то может подслушивать. – Надо серьезно поговорить, Алеша, пока никто нам не мешает. Наступают такие времена, когда требуются решительность и надежность… Твоя надежность и моя решительность.