Тише… жаворонок…
Кто сказал, что надо бросить песню на войне?
После боя сердце просит музыки вдвойне.
Механик Макарыч – плотный, грузный мужчина в годах.
Посмотрите, как сразу постарели наши матери.
Ромео из Ташкента загрустил. Джульетта в «кукурузнике» умчалась.
И в тот же миг влюбленное созданье, включив форсаж, умчалось на свиданье.
Командир, я сел…
«А может, это и лучше? – Проговорил Макарыч. – Для нее Ромео еще живой» – фраза рубанула так, что Владмир на мгновение зажмурился и стиснул зубы, но затем продолжил смотреть.
«Будем жить!» – на экране самолет устремился к земле.
– Будем жить, – пробормотал Владмир. – Жить на своей Земле. Я понял: жить, а не выживать.
«Вот теперь всё» – высветилось на экране. Владмир снял обруч.
– Дальше ты сам, Степан. Я возвращаюсь на Землю.
– Ты возвращаешься? Ты, который наблюдая в телескоп, понимал, что там не становится лучше! Ты, который всякий раз после наблюдения впадал в депрессию? Ты возвращаешься? Ты понимаешь, что это самоубийство?
– Стёп, ты посчитай, сколько мне сейчас на земной лад. Чего боятся? Нечего! Зато я увижу горы, море, лес. Ну, на худой конец свой любимый город. Прощай.
Степан понимал, что уговоры здесь бессмысленны и больше не пытался возражать.
Друзья обнялись. Это была их последняя встреча.
Владмир вернулся на Землю. Цвела черемуха. Он вспомнил молодую жену, которая любила вдыхать запах этого цветения, а потом чихала, заливаясь смехом. Вспомнил своих деток в маленьком возрасте и своих маленьких внуков.
– Вы самые мои-мои. Я вернулся. Мы снова вместе.
Поднял воротник и счастливый скрылся в молочном тумане.