Желудок Андре болезненно сжался. Сердечная недостаточность.
– Не думаю, что у вас найдётся что-нибудь для меня на этой полке с трюками, молодой человек, – прошептала дама, заметив озабоченное выражение на его лице.
Повернувшись спиной к собеседнице, юноша начал рыться в своих флаконах и баночках. «Никогда не лишай людей надежды», – с этим девизом жил его отец. И Андре беспрекословно следовал этому правилу.
– Напротив, я думаю, у меня есть именно то, что вам нужно, госпожа Нассид.
Старушка тяжело опустилась на стоящий неподалёку деревянный ящик.
– Мой сын перевёз меня сюда, в Аманте, месяц назад. – Она пожала плечами: – Думаю, он сделал это, чтобы я не умерла в одиночестве.
Сердце Андре ёкнуло от её слов, и он чуть было не выронил пузырёк со снадобьем из розмарина, ромашки и ветивера. Эта женщина, судя по всему, была ровесницей его бабушки.
Госпожа Нассид рассеянно смотрела куда-то вдаль, а затем подняла взгляд на юношу:
– Вы ведь слышали о сокровище Гримальди, молодой человек?
Андре глубоко вздохнул и откинул с глаз прядь своих тёмных непослушных волос. К тому времени рыночная площадь уже совсем опустела, торговцы разъехались по домам. Ему хотелось хоть как-то облегчить одиночество этой старой леди, но ещё сильнее он мечтал о тёплом ужине и вечерней рыбалке.
И всё же, заметив серьёзное лицо старушки и её полные надежды глаза, юноша прислонился плечом к повозке, смирившись с необходимостью продолжить беседу.
– Сокровище Гримальди? Не уверен. И что же это такое?
Госпожа Нассид наклонилась вперёд и прошептала:
– Это зелья, способные излечить любой недуг, и не важно, телесный он или духовный. Они способны принести радость угнетённым, силу истощённым и настоящую любовь тем, кто одинок.
– Я уже слишком взрослый, чтобы верить в магию, госпожа Нассид, – ухмыльнулся Андре. Он взял шляпу с сиденья фургона и небрежно водрузил её на голову. Его вера в чудеса умерла много лет назад вместе с его родителями.
Внезапно госпожа Нассид преобразилась. Она резко встала с ящика, выпрямилась во весь рост и расправила сутулые плечи. Её мягкое обветренное лицо сделалось вдруг властным и уверенным. Как будто её сильная натура на миг взяла верх над увядшей плотью.
– Беды людские подобны лопатам и мётлам, кои путь расчищают к их сокровенным мечтам, – горячо сказала она. – Так многие проклинают дождь, льющийся на их головы, не ведая, что сулит он изобилие, способное утолить их голод. – Из-за резкого тона старухи её довольно поэтичная речь звучала как угроза.