Еще хочу посидеть в блинной у парка, не помню, как называлась. Там работала тетя Танк, в миру Ангелина Ардовна, она часто была подшофе.
Однажды на спор накрыла на своей груди «полянку»: салаты, фужеры, вино и мороженое в металлических чашках.
Да, это была самая огромная грудь в моей жизни.
Ангелина как-то поспорила с Нюркой Рыжей, высоченной бабенцией, бывшей проституткой (она, кстати, умела держать на носу лампочку, ставила себе на нос, и та мгновенно загоралась, и не гасла, и не падала). У Нюрки не получилось полностью накрыть полянку. Салатики не поместились.
Груди торчали во все стороны. Упругие, как молодые поросятки. Такие же теплые и розовые.
А весь этот спор, вся эта грудная дуэль была из-за местного сердцееда, одноглазого Виктора Борисыча, бывшего летчика, который крутил то с одной, то с другой. И никак не мог определиться. Все смотрели на дуэль и восхищались. Страсти кипели.
И я тоже смотрела и восхищалась. Мне было десять лет.
А мужчины цокали языками, мол, какие красавицы. Это была единственная грудная дуэль в моей жизни.
А еще однажды нам с дядей Маратом пришлось ночевать в зоопарке. (Это был очередной случай, когда дядю выгнали из циркового общежития за пьянку и меня вместе с ним.)
И вот в ту ночь слону и слонихе захотелось любви.
Это как если бы два грузовика приласкали друг друга. Ну, или две горы…
Столько нежности и страсти я никогда больше не видела.
У слонов после любви были огромные влажные глаза, они сияли, они светились.
И голоса у них были сначала трубные, а потом бархатные. Слоны шептались, если про слонов можно так сказать – «шептались».
Гора ласкала гору теплым хоботом, гладила по уставшему хребту. А вокруг сырая осень и скоро зима.
А еще помню сумасшедшую девушку, бывшую манекенщицу, с обожженным лицом (месть какого-то ревнивца).
Ранними утрами в течение всего года она голая купалась в озере, недалеко от Космостанции. Волосы ее текли по телу, золотые и тонкие.
Она плыла в ледяной воде и пела…
И зимой, и летом, плыла и пела…
Где жила, не понимаю, появлялась из воздуха, а потом исчезала в воздух.
Аквалангисты падали в обморок, встречая ее на глубине.
А еще, в тот же год, у нас помирала княжна Давлиани (кажется, так ее фамилия, мы несколько месяцев жили у нее). Она была старше самой революции.
Она в то время несчастно и безответно любила сантехника Федьку, того самого, который организовывал в Алма-Ате сборища уфологов. Искал контакты с инопланетным разумом, крутил какой-то агрегат и все ждал, когда же ответят.