Машина не отличалась красотой.
Серебристая приземистая ванна тяжело перекатывается на восьми шипастых колесах. Впереди смонтированы два научных инструмента, придавая ей сходство одновременно с лучеметом и рождественской игрушкой. Стереоскопическая пара телекамер выглядела как глаза омара.
И даже название скорей практичное, чем поэтичное: Луноход. Типичная посконная инженерия, соображения функциональности торжествуют над дизайном. Не сказать что красиво, зато чертовски надежно.
Луноход только что сел на Луну.
Обдумывая последовательность команд, которая должна была спустить устройство по пандусу и выкатить на поверхность Луны, Габдулхай Латыпов (для друзей – Габдул) вытер потные ладони о брюки. Поправил раскрытый на пульте справочник и похрустел костяшками толстых пальцев. Заново проверил, все ли индикаторы горят уверенным зеленым, затем потянулся к рукоятке штурвала и аккуратно взялся за нее. Подавшись вперед, он для устойчивости уперся локтями в пульт, посмотрел на экран и приступил к работе.
Едва ощутимо переместил рукоятку, нажал кнопку отправки команды и отпустил. Система передала электрический импульс через пульт на гигантскую тарелку антенны космической связи снаружи, обращенную прямо к Луне. Сигнал преодолел двести сорок тысяч миль пустоты за 1,25 секунды и достиг малонаправленной антенны Лунохода. С нее он был передан электронике, которая расшифровала его и на короткое время привела в действие все восемь колес.
Луноход слегка дернулся вперед и замер. Идеально натасканный пес даже вдали от дома продолжал подчиняться командам хозяина.
Пара камер сняла безжизненный пейзаж и переслала картинку обратно через четверть миллиона миль огромной антенне Габдула в Симферополь; нечеткое изображение проявилось на черно-белом телеэкране.
Спустя десять секунд после движения руки Габдул увидел, как Луноход перемещается.
– Живой! – торжествующе завопил он. И услышал сдавленные шепотки облегчения и восторга от сослуживцев сзади.
Габдул снова осторожно двинул рукоятку, на этот раз посылая более длинную команду согласно отработанному протоколу спуска машины на лунную поверхность. За работу!
* * *
Габдул вырос близ Симферополя на Крымском полуострове. Татарские корни давали о себе знать: густая темная шевелюра, широкие скулы, гортанные звуки многосложного имени. Подростком он стоял в крымских сумерках, зачарованно следя, как мчится по небу первый спутник – наглядное доказательство советского технического мастерства и превосходства над соперниками. Менее чем через четыре года Юрий Гагарин облетел Землю, и Габдул решил стать космонавтом. Как и миллион советских подростков вместе с ним.