Зуд обжигал шею Эрика сзади, изнутри, там, куда ему было никак не дотянуться. Эрику хотелось пошевелиться, повернуться посмотреть на то, что на них надвигалось. Он собрался обернуться.
– Стой! – Нора положила ладонь на голову Эрика. – Если ты ответишь на зов, они смогут тобой управлять. Если ты взглянешь на них, когда они появятся, они смогут тобой управлять. Если ты помашешь им в ответ, когда они машут тебе, они смогут тобой управлять. Любого ответа достаточно, чтобы их чары взяли над тобой власть. Закрой глаза следом за нами и не отвечай на их зов. Это их замедлит.
– Кровавый прилив приходит за отчаявшимися. – Зауэр разделил воск на две части и снял шляпу. – Корабль-призрак появляется, когда на волны проливается кровь и в воздухе висит отчаяние. Он не плывёт под парусом, а возникает в облаке тумана, где бы вы ни были. Кровавый прилив приносит с собой призраков.
«Похоже, Анджелина была права, когда говорила, что видела именно его», – подумал Эрик.
– Призраки сулят тебе то, чего ты жаждешь сильнее всего на свете, – добавила Нора, сидя рядом с Зауэром. – Согласишься пойти с ними и сгинешь навеки. Если нам повезёт, через час им надоест и они нас оставят.
Зуд на затылке усилился, и Эрик пошевелился. Воздух наполнился скрипом старой древесины. По кораблю пополз водянистый, гнилостный запах.
– Прошу, – произнёс он и потёрся лицом о плечо. – Я искал это место и кровавый прилив…
– Началось. – Зауэр вставил воск в уши. – Взгляни на ладони.
Эрик посмотрел вниз. Его пальцы впились в верёвку, на коже были видны длинные царапины. Эрик отпрянул, ужасаясь, что ничего не заметил. Он зажал руки между колен. На другом конце верёвки Ванни кивнул чему-то, кому-то, в тумане. Нора вставила воск в уши.
– Но что это…
Кто-то звал Эрика за бортом, оттуда, где вода соприкасалась с кормой. По палубе стелился, ловя свет фонарей и мерцая бледно-жёлтым, туман. Эрик сжал колени вместе, не выпуская ладони, но ему по-прежнему нестерпимо хотелось высвободиться. Из пропитанной туманом ночи вынырнул старый корабль: борта угольные, словно от чернил осьминога, потрёпанные паруса болтались в неподвижном воздухе. Он двигался, словно дрейфуя над волнами, и месяц висел в усеянной звёздами темноте над его расколотой мачтой. На носу стояла призрачная фигура с взлохмаченными чёрными волосами и небесно-голубыми глазами.