Че́ша воспринял объяснение гостя как выпендреж. С другой стороны, именно права на управление автомобилем он больше всего не любил подделывать. И часто отказывал в этом, если видел опасность для клиента на дороге.
– Какое сейчас самое распространенное имя в стране? – задал вопрос заказчик.
– Смирнов, Иванов, Попов, Кузнецов, – протараторил Че́ша поскольку характер деятельности заставлял быть «в теме».
Собеседник чинно кивнул, некоторое время шевелил губами, будто пробуя слова на вкус, и, наконец, сообщил:
– Смирнов. Смирнов – хорошо. Пусть будет Смирнов.
– Я, так понимаю, с именем то же самое? – И после того, как гость повторил кивок, Че́ша выпалил. – Александр, Артем, Максим, Данила, Иван…
– Пусть будет Александр, – перебил гость и добавил. – А отчество Максимович. Я, знаете ли, в детстве очень долго, лет до двенадцати, сильно картавил. Поэтому хоть отчество пусть будет без Р.
Алексея почему-то удивил факт наличия детства в биографии господина, сидящего напротив. Но, глянув на лежащий на столе футляр, в котором еще остались три сигары, он изумился еще больше: непонятный ему вензель, оказывается, представлял вполне определенное хоть и замысловатое сплетение букв С, А и М.
«Надо же, как просто, – подумал Алексей, – и почему я раньше это не мог разобрать».
А вслух произнес:
– Хорошо, приходите завтра утром.
Гость рассматривал, а скорее, даже любовался пеплом на кончике сигары и, не отрываясь от созерцания, заявил:
– Я подожду.
– Вы собираетесь здесь сидеть до завтра? – недоумевал мастер по подделке документов.
Мужчина снисходительно посмотрел на собеседника и улыбнулся.
– Молодой человек, вы же не будете ночью работать. Нет? Значит, заказ будет сделан сегодня. А уже второй час. Выходит – ждать мне осталось совсем недолго.
Не имея аргументов для возражения, Че́ше нечего не оставалось, кроме как пробормотать в надежде на отказ:
– Я могу предложить только растворимый кофе.
Так и получилось.
– Сочетание «растворимый кофе» у меня ассоциируется со словами «безалкогольная водка», – задумчиво протянул визитер. – Ни толку, ни вкуса.
Че́ша ушел в другую комнату, оставив гостя одного. Тот встал со стула и прошел к окну. Студия находилась на цокольном этаже, немытые окна делали силуэты редких прохожих нечеткими. Гость открыл форточку, и в нее ворвался шум улицы. Мужчина недолго любовался, как сизоватый дым от сигары красивыми завитками уходил за окно. Закрыв форточку, он снова сел за стол и, зажав сигару зубами, достал записную книжку в кожаном переплете с тисненым уже известным вензелем и открыл на странице, где перечень различных пунктов был озаглавлен «План первоочередных действий».