Диншавджи и Густад решили пойти по улице Вир Наримана[100]. Уличный художник, скрестив ноги, сидел на углу перед нарисованными им мелом на асфальте изображениями богов и богинь. Время от времени он вставал, чтобы собрать мелочь, брошенную ему набожными прохожими. Густад указал на сухой фонтан.
– Можно по пальцам пересчитать, сколько раз за последние двадцать четыре года из фонтана била вода.
– Подожди, вот возьмут власть маратхи, тогда у нас будет настоящий Ганду Радж[101], – сказал Диншавджи. – Они только и умеют, что драть глотки в парке Шиваджи[102], выкрикивать лозунги, угрожать и переименовывать улицы. – Внезапно он ужасно распалился, чувствовалось, что на душе у него действительно накипело. – Зачем менять названия? Придурки, мать их! Хутатма Чоук![103] – Новое название площади плевком вылетело у него изо рта. – Чем им не угодил фонтан «Флора»?
– Да какая тебе разница? Если маратхи от этого будут счастливы, пусть переименуют несколько улиц. Будет чем заняться. Разве название – это главное?
– Нет, Густад. – Диншавджи был совершенно серьезен. – Ошибаешься. Названия очень важны. Я вырос на Лэмингтон-роуд. Но она исчезла, на ее месте теперь Дадасахеб Бхадхамкар Марг. Моя школа находилась на Карнак-роуд. Теперь она вдруг стала Локмания Тилак Марг. Я жил на Слейтер-роуд. Она тоже скоро исчезнет. Всю свою жизнь я ходил на работу на площадь фонтана «Флора». И вот в один прекрасный день это название меняется. Так что же сталось с моей жизнью? Я что, прожил какую-то неправильную жизнь, в которой все названия были неправильными? Разве у меня будет шанс прожить жизнь снова, с этими новыми названиями? Скажи мне, что случилось с моей жизнью? Ее вот так, запросто, стерли? Нет, ты скажи!
Густаду впервые пришло в голову, что все эти годы он совершенно несправедливо считал друга просто балагуром. Конечно, другом, да, но в то же время клоуном и шутником.
– Не надо так расстраиваться, Диншу, – сказал он. Ему никогда не приходилось слышать от Диншавджи рассуждений на метафизические темы, и это уменьшительно-ласкательное обращение было лучшим, что он смог придумать, пока подыскивал еще какие-нибудь слова. Но в этот момент в мужчину на «Ламбретте», ехавшего по Вир Нариман-роуд, врезался автомобиль, следовавший в противоположном направлении, и тема переименований была забыта.