– Эй, нам пора! – крикнула показавшаяся в дверях Надя.
– Матвей, ты как? – Олег Викторович коснулся его плеча.
Матвей ощущал себя опустевшим сосудом, из которого вылили все живое. Он крепко сжал сверток и слегка прижал его к себе.
– Порядок, – соврал он старосте.
По улице разнесся звонкий гудок. Прогрессистам не терпелось скорее убраться отсюда.
– Ну, видимо, пришло пора нам прощаться. – Олег Викторович вытянул руки и обнял их по очереди. – Берегите себя ребята, слышите? Теперь на вас вся надежда.
– Проследите за «Полярным Переполохом», Олег Викторович, – попросил Йован. – Что б там убирались вовремя, пыли не разводили…
– Да прослежу я за твоей столовой, успокойся!
– За баром! – поправил его здоровяк.
– И вы себя берегите, Олег Викторович, – попрощался со старостой Матвей. – Всех наших берегите.
– Вот уже тридцать лет берегу, справлюсь.
Матвей кивнул и следом за Йованом ступил на ступеньку, ведущую к двери, и еще раз обернулся.
Арина, ну где же ты? Зачем ты вот так поступаешь со мной?
Он выждал несколько секунд, а затем зашел внутрь.
Не прошло и минуты, как вездеход тронулся и отправился прямиком в сторону казавшейся бесконечной, ледяной и белоснежной глади.
Основной причиной смерти в период так называемой Адаптации был острый дефицит медицинских средств и экстремальные температурные условия, что способствовало развитию критических заболеваний, включая пневмонию, сепсис и различные формы гипотермии.
Голод был второй по частоте причиной смертности, в то время как насильственные действия, включая убийства и самоубийства, занимали третье место среди причин смертности в указанный период.
Точное количество жертв Адаптации на сегодняшний день невозможно установить ввиду отсутствия достоверных данных о численности выживших, перебравшихся на континент после Вторжения. Однако, безусловно, их количество может исчисляться десятками тысяч.