Искушение отрезало путь к отступлению. Вовка хватал камни и кирпичи,
бил по двери, пытаясь сломать замок. Пока не обессилил.
Картонный ящик погас. Стало темно. Мальчишка присел на кучу мусора,
чтобы отдышаться и успокоить быстро бьющееся сердце.
– Завтра принесу инструмент и обязательно открою! – вздохнул Вовка. Он
завалил дверцу мусором, чтобы никто посторонний не нашел ее случайно и
выбрался наружу.
* * *
Последний урок подходил к концу. До звонка оставалось несколько
секунд. Ученики пятого «б» засуетились, предвкушая рывок на свободу.
– Тише, ребята! Тише! – пыталась погасить волну возбуждения
учительница. – Ждем! Уже обратный отсчет! – она отряхнула рукава блузки
от мела и замерла в стойке «смирно».
Заклокотал звонок. Подростки сорвались с мест, на ходу запихивая в сумки
учебники и тетради.
В эту минуту в кабинет пятого «б» вошла молодая женщина в
полицейской форме. За нею, сверкая крупными очками, семенила директриса
школы. Старший педагог подняла руку, требуя тишины и внимания.
– Минуточку! Сели все за парты! – скомандовала она. И продолжила:
– Сегодня к нам пришла инспектор по делам несовершеннолетних лейтенант
Алла Борисовна Тропинина. Прошу любить и жаловать!
Недовольные ученики расселись по местам, бормоча что-то себе под нос и
надувая щеки.
– В вашем классе ЧП – вопиющее хулиганство! – сверкнула очками
директриса. – Мы должны обсудить случившееся и принять меры.
Поэтому домой вы пойдете чуть позже. Алла Борисовна, вам слово! –
глянула на лейтенанта педагог.
– Да! – кивнула инспектор. Она подошла к учительскому столу и положила
папку.
– Приступим прямо к делу! Без обиняков! Вчера ваш одноклассник
Суздальцев Владимир избил своего товарища Александра Витовича из
пятого «а», – начала она.
– Удава, что ли? – не поверил кто-то. Все уставились на Вовку. По классу
прокатился смех.
– Кого, кого? – директриса подняла брови высоко над очками.
Ей не ответили. Пятиклассники притихли, ожидая, что будет дальше.
– Суздальцев, встань! Пусть все на тебя полюбуются! – накинулась
учительница, все еще отряхивая уже чистые рукава.
– Вот он – красавец! – обратилась она к инспектору.
Женщина – полицейский уставилась на Вовку, не мигая. Подросток
съежился. Он почувствовал себя беззащитным обвиняемым, лишенным
права голоса, и растерялся. На конопатых щеках запылал румянец,