Филипп посмотрел на тетю, как на какое-то странное существо, и вздохнул.
Тетя тоже вздохнула и спросила:
– А что там дома?
Филипп пожал плечами.
– Ну, надеюсь, не желе? – забеспокоилась тетя.
– К сожалению, нет. Все нормально.
– Нормально?
– Нормально.
– А то у Агаты, то есть у твоей мамы, сегодня по телефону был какой-то такой вялый голос.
Филипп потыкал вилкой крошки на тарелке, где уже давно не было пирога.
– Не знаю, – пробормотал он. – Ну что-то… Как обычно. Не знаю.
Тетя снова вздохнула. Бодек покряхтел, и стало как-то странно.
Филипп знал, что ему пора возвращаться, потому что иначе он опоздает к ужину, к восьми. Но как-то вообще не хотелось вылезать из этого самого глубокого в мире кресла, в котором его не было видно. Если смотреть сзади.
Тикали настенные часы, которым было восемьдесят лет или больше, и от этого тиканья время замедлялось, и замедлялось, и замедлялось…
И тогда Филипп очень тихо произнес:
– А если бы кто-то написал книгу о мальчике, у которого в комнате живут… стеночники? Желто-голубые.
– Стеночники?
– Ага.
– Желто-голубые стеночники… – Тетя задумалась.
Или удивилась. В любом случае у нее было неопределенное выражение лица.
Но Филипп этого не видел, потому что все время смотрел на пустую тарелку из-под пирога, которую все еще держал на коленях.
– Ну да, – сказал он. – Они немного похожи на мохнатые мячики для пинг-понга. И эти стеночники могут за десять секунд стать размером с комнату.
Тетя снова шевельнулась на диване.
– Ага! И?..
Филипп оторвал голову от тарелки.
– И?.. – повторил он.
– Почему они так вырастают? Эти… эти…
– Стеночники.
– Эти стеночники. Зачем они это делают?
Этого Филипп не знал.
– Я не знаю, – признался он почти шепотом.
– Ничего страшного, – сказала тетя. – Может, потом узнаешь. Расскажи мне что-нибудь еще.
– О стеночниках?
– Например.
«Или о волках», – подумал Филипп.
– Или о чем угодно, что показалось тебе интересным. О чем хочешь. Хоть о белой кошке, которая перебежала дорогу. Я уже говорила, что я сейчас собираю как раз такие крошки. Каждая может пригодиться.
– У меня есть немного, от пирога, – заметил Филипп, и они рассмеялись. – Но я же не должен приносить тебе кошку? – спросил он.
– Знаешь, иногда что-то кажется малозначительным, как эта белая кошка. А потом оказывается самым важным событием в жизни. Но это становится понятно только через какое-то время. Об этом тоже можно написать.