Темное искушение - страница 18

Шрифт
Интервал


Он являл собой воплощение бога войны, одетый в дорогой черный костюм без галстука и пиджака. Я знала, что последний – сейчас у меня на плечах. Как будто почувствовав, что я наблюдаю за ним, мужчина посмотрел мне в глаза. Желание отвести взгляд было столь сильным, что возник зуд под кожей. Он ждал, что я так и сделаю. Хотя нечто чуждое и проницательное заставило меня проявить упорство. Гляделки с ним казались смертельной игрой. Словно русская рулетка. Револьвер и одна пуля. Одно неверное моргание – и я буду мертва. Но это вызвало и прилив адреналина, такой же теплый – как полбутылки UV Blue и солнце Майами.

– Попробуй по-английски, – сказал он, не сводя с меня взгляда.

Врач нахмурился.

– Мой английский не так уж хорош.

Мужчина оттолкнулся от стола и подошел ближе, опустившись передо мной на корточки. Его брюки коснулись моих – в аккуратную клетку. Его черные ботинки с высокими носками контрастировали с моими белыми ботинками Rothy.

Он был хладнокровен и расчетлив, начиная от того, как двигался, и кончая тем, как смотрел на меня, хотя во взгляде его играло что-то живое. Глаза, как я теперь видела, были не черными, как мне показалось вначале, а очень, очень темно-синими. Темнее, чем камни в форме сердца в моих ушах.

Не знаю, то ли подействовало общее нервное возбуждение, то ли его близость, то ли результат удара по голове, но слова сорвались у меня с губ.

– Врезаться в вас очень неудобно. – Я сказала это настолько серьезно, как будто ему стоило подумать об этом.

– Приношу свои извинения. – В его голосе слышался русский акцент и оттенок веселья.

Я уставилась на его губы, на тонкий шрам на нижней и вслушалась в три хриплых слова, пролившихся с них, словно водка в стакан со льдом. Мне стало любопытно, как он заполучил этот шрам. Любопытно, был ли у его голоса вкус водки, обожжет ли он горло и согреет ли внутри? Я чувствовала себя… странно. Мои мысли, казалось, бесконтрольно ударялись о череп, словно шарики пинбола.

Я открыла рот, чтобы объясниться, но сказала лишь:

– Ты типичный русский.

Он провел подушечкой большого пальца по шраму на губе.

– Ты типичная американка.

Врач заерзал на стуле и заговорил, но я едва слышала его из-за оглушающего присутствия этого человека. Он был затмением, перекрывающим боль в моей голове, и, наверное, солнце. Хоть это и ошеломляло, но не было неприятно. Было тепло. Убедительно. Всеобъемлюще. Флеш-рояль в логове беззакония.