Мистер Уайт выпустил руку жены и, поднимаясь, с ужасом посмотрел на гостя. С его губ сорвалось лишь:
– Сколько?
– Двести фунтов, – прозвучал ответ.
Не слыша пронзительного крика жены, он слабо улыбнулся, протянул перед собой руки, словно слепой, и без чувств рухнул на пол.
Милях в двух, на большом новом кладбище старики похоронили своего единственного сына и вернулись в дом, погруженный во мрак и тишину. Все произошло настолько быстро, что они не сразу осознали это и находились в состоянии ожидания, словно что-то еще должно было случиться, что-то еще, что могло бы облегчить их страдания, которые легли непосильной ношей на их уже немолодые сердца.
Но дни шли, и чувство ожидания сменилось смирением – безнадежным смирением старости, которое иногда неверно называют апатией. Порой они могли не проронить ни слова целый день, потому что теперь им не о чем стало говорить, и дни их тянулись до изнеможения.
Со дня трагедии прошла неделя. Среди ночи мистер Уайт неожиданно проснулся и, протянув руку, не нашел рядом с собой жены. В комнате стояла темень. За окном слышались приглушенные рыдания. Мистер Уайт поднялся и прислушался.
– Иди домой, – сказал он с нежностью, – замерзнешь.
– Сыну холоднее, – ответила старушка и снова заплакала.
Звук ее рыданий становился все тише и тише. Постель была мягкой, а глаза слипались от усталости. Старик погрузился в тревожный сон, как вдруг раздался дикий крик его жены, и он в испуге проснулся.
– Лапа! – кричала она. – Обезьянья лапа!
Он поднялся с кровати.
– Где? Где она? В чем дело? – спросил он ее с тревогой.
Она подошла к нему, пошатываясь.
– Дай ее мне, – тихо произнесла она. – Ты ведь ее не уничтожил?
– Она в гостиной, возле лампы, – с удивлением ответил он. – А зачем она тебе?
Миссис Уайт рассмеялась, наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Я просто о ней вспомнила, – истерично ответила она. – Почему я раньше об этом не подумала?
– О чем?
– Об оставшихся двух желаниях, – быстро ответила она. – Мы же загадали только одно.
– Разве его было недостаточно? – гневно спросил он.
– Нет! – торжественно выкрикнула жена. – Мы загадаем еще одно желание. Спустись в гостиную и принеси лапу. Только быстро. Мы загадаем, чтобы наш сын ожил!
Мистер Уайт трясущимися руками отшвырнул в сторону одеяло.
– Да ты с ума сошла! – в ужасе закричал он.