Я – первооткрыватель и единственный обладатель метода уничтожения, который не поддается выявлению. Это мгновенно, чисто, бесшумно и абсолютно точно. Он не оставляет после себя ни малейшей следа. Это аннигиляция, чистая и простая. Это я гарантирую. В случае с родственниками это избавляет от всех хлопот и расходов на похороны. Это очень важный пункт.
Мои условия – 500 долларов за каждый случай, наличными вперед. Скидка в двадцать процентов за двух человек в семье при одновременном заказе. Заказы выполняются в течение трех дней после получения, или деньги возвращаются. Специальные годовые тарифы на уничтожение бродяг.
Мои заказчики ничем не рискуют. Тем, кто опасается возможности разоблачения (хотя я гарантирую, что его не будет), не нужно раскрывать свою личность. Просто напишите имя и адрес того, кого нужно уничтожить, и отправьте вместе с банковским векселем по адресу…
Искренне ваш, Хайрам Джейкоб."
В этом письме была прямота, которая произвела на меня очень сильное впечатление. Очевидно, что человек был искренен, несмотря на то, что он опередил свое время на несколько поколений. Но особенно меня поразило то, что он говорил о своем методе работы. Абсолютная аннигиляция тела всегда считалась физической невозможностью, но здесь был человек, который утверждал, что открыл средство ее достижения и готов применить его на практике на благо человечества.
Как исследователь и искатель истины я счел своим долгом изучить этот вопрос более глубоко. Я потратил много тысяч долларов на научные эксперименты и исследования, и вопрос о пятистах долларах не представлял особых препятствий для того, чтобы убедиться в истинности заявления этого человека о его замечательном открытии. Более серьезным вопросом был выбор того, кто будет аннигилирован.
У меня на примете было довольно много мужчин и женщин, которые вполне отвечали этой цели. Трудность заключалась в том, чтобы сделать выбор. Было несколько человек, чей внезапный уход из жизни, как я знал, вызовет недоумение у их родственников. На самом деле, у меня самого была пожилая и неуравновешенная тетя, смерти которой с нетерпением ждали все члены семьи.
Она была беспомощным инвалидом, совершенно глухой и почти слепой, подверженной назойливым галлюцинациям, что соседи плюются в нее. В светлое время суток она мотала головой и жалобно бормотала, что она не на небесах, где, по ее мнению, ей самое место.