Когда они вплотную приблизились к ней, непонятный ветерок освежил их лица и, словно сковал все их движения. Коляна начал бить лёгкий озноб. Димон держался увереннее.
«Приготовь свой фонарик» – очень тихо проговорил Димон, обращаясь к Коляну. И вот здесь с Коляном произошло невероятное. Тот самый Колян, который первый выступил с инициативой проникнуть в загадочную пещеру, который, казалось, никого и ничего не боялся, и ещё в одиннадцатилетнем возрасте переплыл их широкую быструю реку, вдруг резко остановился и, умоляюще глядя в требовательные глаза Димона, шёпотом произнёс: «Слушай Димоныч, может, вернёмся пока не поздно, что-то не нравится мне ВСЁ ЭТО».
Дима с огромным недоумением взглянул в расширенные от испуга Колькины глаза и уверенно проговорил:
«Ты что дрейфишь, обалдуй? Ты ли это, или тебя подменили? Мой друг всегда был смелым и решительным, а сейчас передо мной стоит тряпка, которой можно вытереть пол и которую можно вообще разорвать на мелкие клочки. Очнитесь, сэр, вас ждут великие происшествия».
После этих слов Димоныч резко толкнул испуганного товарища, да так толкнул, что тот отлетел на несколько метров вперёд, и только чудом не свалился и не ударился о каменистый выступ скалы. Правда, Колян сразу вскочил на ноги, с недовольным видом повернулся к Димону и обиженно пробормотал:
«Ты меня, Димоныч, в трусости не обвиняй. Просто чувствую я, что здесь, в пещере этой, «нечисто».
Здесь Дима откровенно расхохотался.
«Нечисто», говоришь? Это, по-твоему, получается, что нечистая сила в этой пещере обитает, так что ли? Да, как ты, дурачок, не понимаешь, что как раз для этого мы сюда и припёрлись, чтобы до конца выяснить, что, собственно, хочет от нас этот самый Афанасий? Ведь дело же, видимо, не в кладе, которого здесь, скорее всего, просто нет, а в чём-то другом, пока нам непонятном. Вот это «непонятное» мы и должны с тобой разгадать, поэтому отступать мы теперь уже не имеем никакого права, а обязаны идти, или ползти, если придётся, только вперёд».
Дима был уверен, что убедил своего неожиданно испугавшегося друга, но эффект получился прямо противоположный. Колян, буквально, взбесился. Он громко заорал, вкладывая, видимо, в этот «ор» все свои накопившиеся сомнения. Он мог орать лишь только потому, что они ещё находились на воздухе, а не в непонятной для него пещере, хотя, оба ощущали, что какая-то неведомая Магическая сила, медленно, но верно притягивает их всё ближе к роковому входу. Но заорал Колян, почему-то совсем другое, именно то, что Дима от него в тот момент никак не ожидал: