Софья, тяжело вздохнув, подперла щеку рукой. Она прекрасно знала, что недолго осталось зиме лютовать. Скоро кап-кап, кап-кап… Закапает с крыш, а теплое мартовское солнце будет играть переливами на сосульках. Но вернется ли весной муж? Передовой отряд не выходил на связь уже второй месяц. Что творилось на Девоне, в этом отстойнике Федерации? Это было известно лишь одному Богу. Чертовы пираты, чертова война! Софье не хотелось ни к кому идти, никого видеть. Она даже старалась побыстрее заканчивать все разговоры по видеосвязи.
Во двор въехал черный «Линкольн», из которого вышла Анна. Софья нехотя встала и пошла открывать.
– Здравствуй, подруга! – Улыбнулась синьора Салинос, проходя в дом и снимая шубу.
– Привет! Пойдем на кухню.
Подруги сели к столу, и Софья поставила большой торт и дымящийся чайник:
– Ничего не слышно?
– Я сама приехала в надежде на то, что ты что-то знаешь, – Анна отрезала большой кусок. – Оставила Эрика и Ивон со свекровью и рванула к тебе. До дяди невозможно дозвониться. Дома только твоя мать.
– Президент, похоже, раскаивается в том, что послал на Девон передовые трансформеры, – Софья отхлебнула из чашки. – Боже, я бы сейчас все бросила и полетела туда.
Анна забрала в пучок непослушные локоны:
– Эрику уже два месяца, а Фернандо ни разу не видел его. Это нормально?
– Можно подумать, что Бэн видел Арианну, – с горестью усмехнулась Софья.
– Слушай, как вы с Бэном сохраняете свою любовь столько времени. Вы ведь даже ни разу по-крупному не поругались.
– Подруга, Риддл и Салинос слишком разные по характеру и темпераменту. То, что дано одному, совершенно чуждо для другого.
На кухню вошел Ричард:
– Здравствуй, тетя Анна!
– Здравствуй! Да ты уже целый жених, – улыбнулась Анна. – Ивон просила передать тебе привет.
Парень проигнорировал последние слова:
– Мама. Я с ребятами пойду к Лауре.
– Иди, дорогой! – Софья поднялась из-за стола и поцеловала сына. – Только не задерживайся.
– Хорошо.
Ричард ушел, а Анна произнесла:
– Похоже, он интересуется дочкой Кэт.
– Да, – пожала плечами Софья. – Ричи этого и не скрывает.
– А моя Ивон «положила глаз» на твоего сына.
– Анна, – улыбнулась Софья, – о чем ты? Сколько им лет? Ричарду – тринадцать, а Лауре и Ивон – по двенадцать. Какая любовь? У них еще компьютерные стрелялки на уме.
– Ты забываешь, что твой сын – внук Президента, – возразила Анна, постучав по столу крепкими, выкрашенными в алый цвет ногтями. – А Лаура с Ивон уже достаточно взрослые, чтобы понять выгоду этого родства.