– Добро. У нас трёхсотых нет. Сначала баб допросим, потом разберемся с наркошей, – облегченно выдохнул Одинцов.
Пленницы прикрыли голые тела халатами и робко вышли на улицу. Рыжая и брюнетка, молоденькие, худенькие, с заплаканными глазами и синяками от побоев. Девчонки дрожали и клацали зубами, каждый шаг они делали с мучительной осторожностью.
– Как зовут? Давно здесь? – спросил Тимур.
Первой ответила брюнетка:
– Я Женя.
– Ира, – представилась рыжая, – неделю примерно, может больше, я счет дням потеряла.
– Мы с парнями ехали к морю. Они догнали, прижали к обочине, мальчиков убили…
– … а нас сюда притащили.
– Издевались как хотели…
– Мы чистые были, здоровые! А теперь…, – Женя разревелась, села на траву и обхватила голову руками.
Антоха и Тимур переглянулись, понимая незавидную долю девчонок. Смерть внесла их в свой отложенный список. Флэш постарался выбросить эти мысли из головы, у него своих забот хватало:
– Трупы в бане сожжем. Там генератор трещит, значит, горючки полно. Ара, поищи канистру.
– А нам что делать? – дрожащим голосом пролепетала Ира.
Гусь лишь беспомощно развел руками:
– Прибейтесь к местным. Тут вроде еще старики жили?
– Да, дедуля с бабулей. Хорошие. Они сбежали сегодня. Мы тоже хотели, но не смогли. Нас отдельно держали.
– Если повстречаете их, спасибо скажите. Старики наводку дали.
В глазах девушек читалось опустошение. Точно из тряпичных кукол вытащили всю набивку, превратив в бесформенные куски ткани. Их спасли от насильников, дали свободу, но что с ней делать Ира и Женя не знали. В город им путь заказан. Друзей и знакомых здесь не было. Девчонки одновременно подумали об одном и том же.
– Убейте меня, – неожиданно холодно и сурово попросила Женя, – всё равно конец, так лучше быстро.
Гусь кашлянул и отошел в сторону. Он бы не смог. Одинцов посмотрел брюнетке в глаза и положил палец на спусковой крючок:
– Дело твоё. Только спиной повернись. Не хочу в лицо смотреть.
Женя вздрогнула, побледнела, но послушно отвернулась. Ноги подкосились, девушка упала на колени. В голове медным колоколом звенела только одна мысль:
«Скорее, не тяни, стреляй! Зачем ты мучаешь меня?! Почему вы все меня мучаете?!!! Как же больно, не хочу ничего чувствовать, не хочу!!»
Она упала, затряслась, взмахнула руками и крикнула:
– Нет… не убивай, не убивай, пожалуйста! Я не готова!