Он, здороваясь с сотрудниками своей компании, прошел в свой личный кабинет. На столе лежали горы проектов.
– О Господи, одно и, тоже, – протянул он. Но, налив себе крепкого кофе, неспешно сел за стол и принялся изучать строительную документацию.
– Талгат Оспанович! – бесцеремонно открыв его дверь, впрочем, как и обычно, без стука, обратилась к нему секретарша Раиса, рыжеволосая девушка двадцати пяти лет.
– Да, да, я слушаю, – отозвался живо он.
– Напоминаю вам, что вчерашнюю, сметно-проектную документацию, нужно будет завизировать до приезда генерального директора Аслана Мурадовича, – сказала она с деланной важностью.
– Спасибо Раисочка. Я постараюсь. И сам, лично зайду к шефу, – снисходительно ответил он, с натянутой улыбкою.
К двенадцати часам, раздался телефонный звонок. Талгат неохотно оторвавшись от документов, снял очки и взял трубку мобильного телефона.
Звонила Мариам. Он улыбнулся.
– Алло, алло. Мариам! Ты уже соскучилась? – со смехом протянул он. Но, в трубке отозвался незнакомый мужской голос. – Вы Талгат Ибрашев? – спросил строгий и сухой голос, больше официальный, нежели доброжелательный.
– Да! А что случилось? Почему у вас телефон моей жены? – спросил он, встав со стула.
– А тут, кое-что произошло. Вы бы не могли приехать на улицу Макатаева? – уклончиво ответил он.
– Макатаева, угол, какой улицы? – упавшим голосом спросил он.
– А, Зенкова. Все жду, – ответил незнакомец, и отключил телефон.
Талгат машинально засунув мобильник в карман костюма, выскочил из кабинета офиса. Он, забыв про свою машину, выскочил на улицу, пытаясь поймать такси. Как доехал до зеленого базара, он уже не помнил. Помнил, только извиняющегося молодого лейтенанта из дорожной полиции.
– Извините ага. Тут ваша жена, и видимо, ваши двое детей, попали под автомобиль. Примите соболезнования.-
Талгат запомнил эти страшные слова на всю свою оставшуюся жизнь. Тело супруги и детей были аккуратно прикрыты белыми простынями. Место аварии было оцеплено полицейскими машинами. Он подошел к супруге, простыня, которой, пропиталось кровью. Рядом с нею, лежало ее белая туфля. Толпа зевак бурно обсуждали произошедшую трагедию. Талгат встав на колени, обнял свою супругу, а после, приподняв простыню, поцеловал ее в лицо. Он поочередно расцеловал своих детей. Люди, смотря на него молча, плакали.