– Товарищи командиры и политработники! У нас находится начальник Особого отдела Северного фронта товарищ Куприн. Он сделает важное сообщение. Обращаю ваше внимание на его конфиденциальность. Записей делать не надо.
Комиссар госбезопасности третьего ранга Куприн прибыл на совещание в армейской форме без знаков различия. Занимая высокое положение, тем не менее он оценивал и ценил в людях высокий уровень профессионализма, сам оставаясь необычайно скромным в быту человеком.
Поправив гимнастерку, он будничным голосом сообщил:
– Ставка Верховного главнокомандования взяла на контроль все, что касается данных событий на нашем фронте. Сам Верховный проявил к этому интерес! Прошу и вас проявить самое пристальное внимание к тому, что я довожу до вашего сведения. Сегодня утром на участке 122-й стрелковой дивизии был зафиксирован выход в эфир вражеского радиопередатчика. Вместе с тем нам стало доподлинно известно, что немцы готовят какую-то крупную операцию в нашем тылу силами диверсионных подразделений абвера. Предположительно их цель – Кировская железная дорога. Прошу командиров и политработников принять все надлежащие меры для недопущения проникновения врага через линию фронта, а также усилить охрану тыловых подразделений! Начальникам Особых отделов лично бывать на переднем крае обороны и отслеживать ситуацию с несением постовой и караульной службы! Кроме того, нами разработан план оперативных мероприятий. Прошу ознакомиться, но выносить отсюда запрещаю…
11 августа 1941 г.
Позиции 3-го батальона 122-й стрелковой дивизии Красной армии
Капитан Архипов стоял в окопчике боевого охранения стрелкового батальона и до рези в глазах вглядывался в мутную предрассветную пелену. Этот склон господствующей над местностью горы не давал ему покоя. Немцам удалось здесь вклиниться в нашу оборону, потеснить 715-й стрелковый полк и действовавший с ним 3-й танковый батальон, имевший в наличии лишь восемь легких танков БТ и три огнеметных танка. Враг несчетное количество раз массированным налетом авиации и сильным артиллерийским обстрелом предпринимал яростные атаки пехотой при поддержке танков. Горел лес, в жаркую погоду сухой, как порох. Небо заволакивало дымом. Да и каменистые осколки представляли опасность не меньшую, чем шрапнель. Они секли лицо и тело, а от пыли нечем было дышать. Но стрелки, танкисты и артиллеристы, тесно взаимодействуя между собой, удерживали занимаемые рубежи.