– Наверное, это такой защитный механизм.
Я достал сигареты и попытался вспомнить, когда в последний раз влюблялся. Перебрал в памяти девушек, с которыми встречался (благо их было не так уж много). Нелепые обещания, которые не стоило давать. Теперь все это казалось далёким и каким-то тусклым. Будто все краски выгорели на солнце.
– Как тебя зовут? – спросил я после короткой паузы.
– Полина.
– А тебя?
– Матвей.
Мне нравилось, как звучит ее имя. И я все силился понять – нравится мне оно само по себе или потому, что оно принадлежит ей.
В этот момент из темноты вынырнул Тим. Не говоря ни слова, он стянул у меня сигарету.
– У всех кончилось курево, – Тим щелкнул зажигалкой, затем выпустил в потолок облако дыма, и взглянул на Полину.
– Ого, малыш! – он похлопал меня по спине. – Да ты времени даром не теряешь!
Танцпол ревел. Часы над стойкой показывали половину третьего ночи.
– Полина, это Тим. Тим, это Полина.
– Что ты нашла в этом зануде? – Тим произнес это так, будто разговаривал с давней знакомой.
– Собутыльника, – ответила Полина.
– Вот черт! И почему ему вечно достаются все сливки?
– Слушай, Тим… – вмешался я.
– Не парься, малыш. Я просто прикалываюсь.
– Давно общаетесь? – спросила Полина, когда он ушел.
– Как приехали.
Она была единственной девушкой, которая не удивилась, что у нас может быть общего.
* * *
Ночью пошел дождь. Небо заволокло рваными тучами. Тонны воды изливались на землю, словно где-то наверху сорвало кран.
Я съехал с шоссе и заглушил двигатель. Тяжелые капли барабанили по крыше и извилистыми струйками стекали по лобовому стеклу. Несколько минут я молча вслушивался в этот звук.
В окно врывался запах мокрой земли. Я достал сигареты, закурил и стал наблюдать за тем, как медленно запотевают стекла. По трассе проносились машины. Дрожащие огоньки фар таяли во тьме.
Вместо того, чтобы поехать домой я продолжил работать, как будто ничего не случилось. И теперь меня мучил вопрос – почему? Ведь дома меня ждет самый близкий человек. И все же я предпочел сидеть один посреди дождя в машине с заглушенным двигателем.
Радио молчало.
Во мне ожил целый ворох полузабытых воспоминаний. Я чувствовал себя отрезанным от всего мира. Картинки из прошлого сплетались в одну черно-белую короткометражку, которую какой-то невидимый оператор неспешно прокручивал в моей голове. А события сегодняшнего вечера понемногу теряли яркость. В какой-то момент мне начало казаться, что они произошли не со мной, а с кем-то другим. И я просто зритель в пустом кинотеатре, который, спасаясь от бессонницы, пришел на ночной сеанс.