– Вертится, как камбала на крючке! – обозлился Перчиков и сплюнул.
Боцман только посмотрел под ноги, но промолчал.
– А может, попугай и вправду особо ценный? – сказал он, вздохнув.
– Будь он трижды индийский… – начал Перчиков.
Но тут из-за двери на чисто русском языке раздался крик: «Загоню дурака! Доведёт до милиции! Загоню дурака, доведёт до милиции!»
Все переглянулись, раскрыв от удивления рты. А Солнышкин вдруг щёлкнул себя по лбу:
– Вот оно что!
Он сразу же вспомнил шумную барахолку на сопке, старую спекулянтку и конечно же знаменитого попугая из Индии.
– Ну всё! – сказал он и сжал кулаки.
– Что – всё? – озадаченно спросил Перчиков.
– Всё! – твёрдо ответил Солнышкин.
Что «всё», он ещё не решил и сам, но кулаки его были готовы к бою.
Партизанские действия на палубе парохода «Даёшь!»
Солнышкин сидел на палубе и суричил царапины. Он опускал кисть в большую банку с красным суриком и мазал палубу. Палуба становилась красной, как пожар. Руки и щёки у него тоже были красными. Ветер раздувал его чубчик и приклеивал волосы к щекам. Солнышкин отдирал их и ещё больше размазывал краску. Он всё не мог успокоиться: выжить человека из-за какого-то попугая…
Сперва он решил обляпать Плавали-Знаем с ног до головы суриком. Потом этот способ показался Солнышкину неподходящим. Он размашисто поставил кистью на палубе крест. Потом ещё один, а за ним и третий, так как забраковал ещё два придуманных способа.
– О чём ты задумался? – забеспокоился подошедший Перчиков. – У тебя вся палуба в крестах!
– Задумаешься!
– А в чём дело?
– Дело в том, что я кое-что знаю. Помнишь, я рассказывал тебе про барахолку, про свои приключения?
– А как же! – с достоинством ответил Перчиков. Память ему никогда не изменяла…
– Так вот. Этого капитанского попугая я уже видел.
– Где?
– На барахолке! – И Солнышкин рассказал ему про встречу со знаменитым попугаем.
– Эй, братцы, о чём вы там шепчетесь? – раздался вдруг рядом бас. Это огромный машинист Мишкин только что кончил смазывать лебёдку и, присев рядом с Солнышкиным, поставил сбоку банку с жёлтым, как вазелин, солидолом.
Солнышкин ещё раз пересказал историю с капитанским попугаем.
– Ну, ты сам не очень-то воюй! – сказал Перчиков. – Мы его на общем собрании…
– На собрании! – хохотнул Мишкин. – Насолидолить бы ему и артельщику пятки, чтобы катились по шарику до самого полюса, – вот и всё собрание!