Рыс просился со мной, хрипло мяукая и перебирая лапочками, но я-таки его не взяла – представила, как хожу по бутику со свисающим из-под мышки до пола котом. Там, конечно, принято гламурничать, но не настолько. Почесала шейку, поцеловала в мохнатый лобик и пошла. У Рыса в машине оборудован приют со всеми удобствами – и персональная лежанка из старенького пухового платка, и поилка-непроливайка, и даже туалетный лоточек, задвинутый в дальний угол Геликваныча – на всякий случай. Для поступления свежего воздуха приоткрыто окошко – на ширину просунутой лапки, не более. Да чего там, у меня здесь тоже имеется и лежанка, и поилка, и кое-какой гардероб. Наша жизнь ибо не всегда предсказуема.
В магазинчике – тишь да благодать, борется со сном, вздёргивая клонящуюся книзу голову и заученно улыбаясь, замученная ночной жизнью продавщица. Не беспокойтесь, девушка, я знаю что где висит, спи глазик, спи второй. Без помех и ажиотажа набираю гардероб для грядущей осени – целиком, чтобы больше об этом и не думать. «Оскар» мне пока не грозит, а для остальных жизненных ситуаций здесь можно вполне прилично экипироваться. Дороговато, конечно, но не на себе же, любимой, экономить. Да я и не умею. Никогда не жила жизнью, требующей навыков планового ведения хозяйства. Мое хозяйство теперь – я да кот, и достойны мы самого лучшего.
Девушку за прилавком сон-таки сморил, подперла она голову ручками, да и задремала. Пришлось постучать по стеклу колечком. Продавщица встрепенулась и бодро провела транзакцию. И вам всего хорошего, девушка.
И отправились мы восвояси, то летя как птица, то попукивая в пробках. Нет стабильности в нашей жизни… Да так ли уж она и нужна. Мне, по крайней мере. Стабильность пусть будет после – в домике у моря с садом из роз и калиткой, открывающейся прямо в рассвет. И я, тихонечко бредущая по кромке воды, старенькая, согнутая, и с палочкой. Настоящая бабка-ёжка…
Пришлось поморгать, чтобы прогнать видение – настолько оно было живым и ярким. Такое со мной случается – как нахлынет иногда что-то, как накроет. Или вот ещё – проходишь мимо человека и цепляешь его поле, внезапно попадая в чужую жизнь со всеми ее картинками и ощущениями. А отойдешь подальше и морок развеется, останется только одна нота, ещё какое-то время живущая…